Онлайн книга «Огнев на линии любви»
|
– Девяносто на шестьдесят, – округляет глаза Варвара Александровна, убирая тонометр. – Это ведь талия с бедрами должны быть, Есения Адольфовна, а никак не давление!.. Пойдемте-ка на кресло, голубушка. Чувствуя ужасную слабость, поднимаюсь со стула и начинаю раздеваться. Состояние – вот-вот засну. – Так-с. И шейка мне ваша не нравится, – продолжает она, руками доставляя мне максимальный дискомфорт. – С последнего осмотра короче стала. – И что это значит? – пугаюсь. – Ничего хорошего! Ничего хорошего! Одевайтесь потихоньку. Следующие пять минут врач что-то пишет, просматривает прошлые назначения и находит в стопке на столе результаты моих анализов, которые снова ее не устраивают: – Гемоглобин восемьдесят пять. С каждым разом все ниже. Вы его кому-то отдаете? – Нет. – Мясо так и не едим? – Нет, – каюсь. – Меня от него тошнит. – Давайте-ка в стационар оформимся. Там и железо покапаем, и с шейкой вашей разберемся. – Как понять «разберемся»? – Возможно, поставят пессарий. Она достает из ящика бланки с синими печатями и заполняет их своей абракадаброй. – Это что еще такое? – А это, Есения Адольфовна, силиконовое кольцо, которое вводят во влагалище, когда есть риск выкидыша. Сердце сжимается. – Риск чего? – пораженно переспрашиваю. Варвара Александровна тепло смеется и гладит мою руку. – Не переживайте! При многоплодной беременности такая процедура не редкость, но полежать и прокапаться вам просто необходимо. – Хорошо!.. Подхватив вещи, я по переходу добираюсь до больницы, оставляю верхнюю одежду в гардеробе и иду сдаваться в гинекологическое отделение номер один. Оказавшись в палате на пять человек, вспоминаю о том, что не сообщила Антону. – Меня в больнице оставили, – звоню. – Что-то не так? – настораживается он. – Гемоглобин низкий, – говорю дрожащим голосом. – И шейка короткая! Я озираюсь. Помимо меня здесь только две девочки. Обе моего возраста. Выглядят вполне адекватными. – Мне вещи нужны, – бурчу. – Конечно. Напиши список, я заеду домой и в магазин. И… ты это. Не расстраивайся там. Врачам-то виднее. – Угу. Положив трубку, печатаю список: «Тапочки (необоссанные, пожалуйста), халат, ночнушка (самая несексуальная), зубная щетка, паста, кружка», – и так далее. Все, что приходит в голову. Огнев каждый пункт отмечает смайликом в виде плюсика. Под ночнушкой пишет, что у меня таких нет. Я улыбаюсь. «Здесь карантин. Вообще никого не пускают», – сообщаю чуть позже. «Разберемся». Как бы мы иногда ни ругались, но у Антона есть воистину чудесные качества настоящего мужчины. Одно из них – я ему верю. Всегда. Он сказал – разберется, и я совершенно не удивляюсь, когда спустя полтора часа вижу новое сообщение: «Я у пожарного выхода на третьем этаже. Неси сюда свою жопку, Фюрер». Пожарный выход. И как я сразу не догадалась? Поднявшись с кровати, натягиваю угги с надетыми поверх бахилами и иду по коридору. Увидев заветную надпись над металлической дверью, дергаю ее и даже не сомневаюсь в том, что она легко откроется. А потом, увидев Антона, плачу… Потому что расстроилась и он смотрит на меня так… ласково. – Ну ты чего расклеилась, Фюрер? – спрашивает, ставя пакеты на пол и крепко обнимая. Я утыкаюсь в твердое плечо и мараю куртку слезами. Облизываю сухие губы. Вздыхаю. – Говорил же тебе. Надо мясо есть. А ты все свой «Ананасовый рай» лопаешь. |