Книга Мороз.К.О. - мэр Елкино, страница 36 – Лина Коваль

Вкусно, тепло и тягуче-воздушно становится.

— Ладно, спокойной ночи, — недовольно шепчу, отворачиваясь.

Есть о чем подумать…

Носом тычусь в подушку, вспоминая обо всем, что со мной произошло за эти три дня: заснеженная дорога, дом престарелых, «Том и Джерри», крепкая задница мэра Елкино…

Альберт — пожалуй, самое необычное, что я видела в жизни, если не считать интимных причесок некоторых пациенток отделения. Или, еще хуже, отсутствия оных. Фу, блин!.. Ника!

Снова грущу… Отношений у нас с Костей сложиться не может даже теоретически. Просто потому, что у меня свои планы. Грандиозные и великие. Договор, который никак нельзя расторгнуть, иначе моя жизнь снова разрушится до основания.

Да и план по оргазмам я перевыполнила. А мэр? Взрослый мужчина, как-нибудь и без меня справится. Надеюсь, только без Нинки.

Обняв подушку, всхлипываю и крепко засыпаю…

*

Утро начинается с дурацкого настроения, кофе и желания мужчин сходить в баню. А еще они решают дожарить на мангале вчерашнее мясо, пару кусков которого едва успеваю своровать для Алика.

Он благодарно пялится на меня. Прощально так.

Нацепив пальто поверх футболки и шортов, застегиваю свои белоснежные сапоги и выхожу во двор. Радуюсь ослепляющему солнцу и тому, что на улице потеплело, а потом сворачиваю за угол и останавливаюсь рядом с Морозом и Огневым.

Глядя на костер, кусаю губы до противного жжения.

Пристально смотрю на мэра. В модном бежевом пуховике, обычной шерстяной шапке и без своей барсетки Костя кажется моложе. Морозный ветер сделал его резкие скулы и аристократичный нос красными, а губы — сухими.

— Пойду скажу Есе, чтобы собрала вещи. После обеда сразу поедем, — говорит Антон.

Мы вразнобой киваем и остаемся вдвоем.

Мне вдруг грустно становится, душу скручивает. Ощущение, будто что-то важное заканчивается. То, после чего меня долго будет ломать и о чем я буду думать одинокими ночами. Может… даже залью подушку слезами.

Не сводя глаз с яркого пламени, откашливаюсь и тихо произношу: — Я с ними уеду…

Потому что, если потом, — точно зареву.

— Что?

— Тоже поеду.

— Куда?

Повернувшись, закатываю глаза.

— Домой, куда еще?

— В смысле? — немного зловеще переспрашивает он.

— Ты не слышишь? Тогда читай по губам: «Я уезжаю».

Чувствую, что больше ни секунды не могу стоять рядом. Слезы уже подобрались к переносице и ждут выхода. Надо побыстрее это закончить.

Не говоря ни слова, разворачиваюсь и иду обратно, но на середине пути меня подхватывают за шкварник и, как слепого котенка, заталкивают в сарай, выстроенный перед баней.

Здесь тепло. Даже жарко.

В нос ударяет запах гари и дерева.

— Костя, — вздрагиваю, пока он разворачивает и толкает меня к стене.

Ухватившись за мой воротник, одним движением заставляет полы пальто раскрыться и, быстро скинув свой пуховик, скалится на мои высокие сапоги.

С трудом сглатываю слюну, наблюдая, как широкая ладонь тянется к перманентно вздутой ширинке. Горячее дыхание опаляет мое лицо.

Он озверел?

— Костя, блин! — вскрикиваю оттого, что подлетаю на полметра и обхватываю широкие плечи, чувствуя внутри дикий восторг. Я тоже озверела? — Что ты делаешь, Костя?..

Он грубовато стягивает шорты с моих ягодиц, при этом смотрит прямо в глаза.

— Читай по губам, динамщица, — приказывает хрипло. — Я. Тебя. Трахаю.

.