Книга Прививка от невежества, страница 124 – Сергей Анатольевич Соболенко

Смеясь и разговаривая на чужом языке, они шли прямо на меня. Очень хотелось жить. Вдруг в очередной раз почувствовал легкий тычок в колено, чувствительность пока еще не пропала. Опустив глаза, увидел маленькую, еще не заснувшую почему-то на зиму степную жабу. Ее хруст на зубах показался самой прекрасной музыкой, которую когда-либо слышал. Кровь во рту, вот она жертва, о которой был не в праве забывать.

— Живите, сволочи! — с хохотом заорал я, подошедшим в упор и все еще не видящим меня. Я страшно завыл и снова захохотал. Парень побежал первый, девушка застыла, потом рванулась вперед и упала, наскочив на меня. Но уже через мгновенье побежала за любимым.

— Жаль, что не съел обоих! — хохоча и отплевываясь кровью на священную землю долины, орал я им вслед.

На луну было приятно смотреть. Всего лишь шесть раз, долгий, — долгий, абсолютно полный вдох лунной ноздрей и такой же выдох, чтобы ни капли воздуха. Через несколько минут после шестого раза меня кто-то из-за спины тронул за плечо.

— Сиди, — приказал Ням.

И сел напротив меня.

— От тебя ничего не требуется. Иди и делай, хоть что-нибудь.

Мы оба встали. Я поклонился и пошел к дому Фу Шина.

Ночь была светлая и необыкновенно спокойная, надо мной тихо парила огромная черная птица. Долина спала. На втором этаже тоже была полная тишина. Я с блаженством растянулся на кане. Андреевич тихонько посапывал во сне.

Завтрак, конечно, проспал. Андреевич решил меня не будить. А когда проснулся, то услышал от него известие, которое поразило всех.

— Сегодня, — объявил Андреевич, — Учитель будет принимать экзамен.

Второй этаж охнул и замолк.

— Так что, орлы, готовьтесь, — и он, улыбнувшись, вышел на лестницу.

— Зачем мне все это было нужно? — заскулил один из ребят.

— Ладно, не вой, как-нибудь отработаешь, — буркнул кто-то из толпы.

— Вот именно, — согласился я и вышел за Андреевичем.

Мы все снова собрались на площадке за домом, каждый начал выполнять технику, которая получалась лучше.

Я решил навестить Рашида. Бедняга был настолько напряжен перед встречей с отцом, что ему можно было только посочувствовать.

— Неужели еще не виделись? — удивился я.

— Какой там виделись, вай-вай! — жалобно сказал Рашид. — Бывает срочно поговорить нужно, а я месяцами к Учителю подойти не могу.

— Как? — удивился я.

— Вот так, дорогой, — печально объяснил старший сын. — Хожу туда-сюда, как баран, а подойти не могу.

— Как не могу? — ничего не понял я.

— Да вот так хожу все время мимо и жду, пока Учитель заметит и спросит, чего надо.

— А если никогда не спросит, а? — поинтересовался я.

— Вот так и буду ходить, пока аксакалом не стану, — разозлился Рашид. — Ладно, страдай, — махнув рукой, я попрощался и вышел со двора. Действительно, бедняга.

Ноги снова повели на увядающую поляну. Но она еще не умерла, круглая цветочная поляна потеряла свои яркие пятна. Красные, синие, белые и зеленые цвета смешались и стали одним необъяснимым цветом. Посредине поляны сидела Саша, цветы на ее юбке остались прежними. Рубашка тоже в ярких нарисованных цветах.

— Привет, красавица, — радостно произнес я и положил ей на колени свою голову.

— Но ведь сегодня такой день: кто обретет надежду, а кто потеряет, — и она оттолкнула меня.

Саша была тысячу раз права. Я встал и со всем почтением выполнил этикет приветствия ученика с учеником.