Книга Усадьба заложников, страница 124 – Николай Леонов, Алексей Макеев

«Алмазная невидимка», – подумал Крячко.

Вечером напарники подвели итоги.

– Ее хорошо знают в музее, – начал первым Гуров, – неповторимая Нина Петровна, уборщица в Оружейной палате, рассказала, что наша Нелли работала у них… уборщицей.

– Э… А я-то думал, что смогу тебя удивить тем, что, расспросив бойцов, я выяснил, что ее никто не видел.

– Да. Полгода. Правда, под другой фамилией. Нужно запросить ее личное дело в отделе кадров. Работала она там под самой распространенной фамилией Петрова, – продолжил рассказ Гуров. – Оказалось, что ее очень даже хорошо знали все смотрители, гардеробщицы и другой персонал хозяйственных служб. – Гуров вспомнил, как хвалили Нелли.

– Получается, левые документы? – Станислав откинулся назад на спинку кресла и немного покачался, сцепив пальцы рук на затылке.

– Нет, документы чистые. Технари переправили мне ее документы, у нее два паспорта. В греческом у нее фамилия Казинидис. Не подкопаешься, паспорт чистый. А вот российский оформлен на фамилию мужа. И поэтому ее, скорее всего, не видел никто из бойцов. Она была там совсем в другом облике. Уборщицы даже в Кремле самые незаметные и в то же время незаменимые люди.

– Она снова вышла замуж? Или… – Стас выпрямился, – гениальная схема.

– Именно. Повторяю, в российском паспорте у нее указана фамилия Андрея.

– Чета Казинидис-Петровых… Как ты думаешь, а он сам-то жив? Или где-то очень удачно прикопан, так, что и костей уже не найти? Орлов говорил, что данных о его приезде нет, но и живым-то его давно не видели, – задумался Крячко.

Гуров покачал головой:

– Не знаю. Но я не стал бы делать ставки на то, что он причастен к ее убийству. Нина Петровна также сказала, что Нелли как-то раз оговорилась: раньше она часто посещала лекции в Оружейной палате, еще когда училась. Нелли помнила всех лекторов. Они до сих пор работают в фондах Музеев Московского Кремля, как сказала Нелли Нине Петровне, если кто-то отработал в этом музее больше пяти лет, то покидал музей уже только вперед ногами. Самое интересное, что многие хранители тоже помнили Нелли, по словам моей собеседницы. Она часто замечала, что они здоровались, разговаривали о чем-то.

– Это можно проверить? – Станислав не стал уточнять, есть ли список сотрудников музея, знакомых с убитой, у Гурова. Он даже не сомневался, что есть.

– Да, тогда еще участники лектория записывались в специальные тетради, – проговорил Лев Иванович. – Тетради хранятся в архиве библиотеки музея. Но как ты понимаешь, поднимать эти материалы для нас специально никто не будет. Так что завтра я снова отправляюсь в Оружейную палату. Заодно со мной согласился встретиться один из хранителей коллекции драгоценных металлов из Оружейной палаты, а потом из Алмазного фонда. Нужно будет понять, связана ли пропажа бриллианта с убийством. А ты проработай подрывников. Список сотрудников тоже проверил, завтра они должны быть на работе, переговорю с ними.

Станислав кивнул. Он рассказал Гурову о том, что Яков Платонович также крайне заинтересован в быстром расследовании дела и готов помочь всем, чем нужно. Флешку с записями отдали техническому отделу. Комендант передал записи всей ночи перед утром убийства. На всякий случай.

Напарники чувствовали, что их убийство очень глубоко идет корнями в прошлое. Конечно, Нелли связана с делом «Голден Ада», может быть, ее убили именно из-за бриллиантов. Может быть, хотели наказать таким образом ее мужа? Нарочно сделав из ее смерти шоу. Возможно, и такое тоже бывало в жизни сыщиков, когда всплывали якобы погибшие от несчастных случаев.