Книга Чао, Иринчик, чао!, страница 17 – Ирина Коджо

Я улыбнулась ему и жестом пригласила войти внутрь, а серб протянул мне пакет с хрустящим свежим хлебом и начал что-то объяснять про рыбу. Поняв в общих чертах, что рыба еще не готова и Дюро собирается пойти за ней позже, я достала купленные накануне вино и фрукты.

– Пью вино как воду, – бодро сообщил серб, открывая бутылку и разливая рубиновую жидкость по бокалам.

Он почти залпом выпил свое вино и вопросительно посмотрел на меня. Я медленно отпила из своего бокала и взяла спелый сочный инжир.

– Может быть, в душ?

– Да, – кивнул головой Дюро и направился к ванной.

В моем номере две параллельно стоящие кровати были разделены маленькой тумбочкой. Предыдущие две ночи я спала на кровати возле балкона, а сейчас присела на другую, стоящую ближе к коридору. Поскольку мой друг пришел раньше, чем мы договаривались, переодеться я не успела и решила остаться в легком халатике, накинутом поверх ажурной сорочки на тонких бретельках. Через несколько минут Дюро уже стоял возле меня в некоторой нерешительности.

– Ты профессорица, учительница. Научи меня, – сказал он, тем самым отдавая мне главную роль в дальнейших событиях.

– Массаж ног ты уже делал. Может быть, теперь массаж спины? – лукаво спросила я и, приспустив шелковый халатик, с грацией кошки вытянулась на кровати.

– Да, да, – с готовностью отозвался серб.

Присев на край кровати, он начал гладить и мягко разминать мне спину.

– Я не профессионал. Не знаю как.

– Так хорошо, – заверила я, ощущая плавные прикосновения больших рук на спине и ногах. Затем Дюро мягко перевернул меня на спину и, продолжая ласкать, снял остатки одежды. Лицо его теперь было серьезным и возбужденным. «А он знает, чего хочет, и делает так, как ему нравится», – отметила я, стараясь расслабиться и по возможности почувствовать что-то приятное.

Первая близость между мужчиной и женщиной похожа на некое исследование, это как более тесное знакомство на физическом уровне, проникновение в материальный мир тела другого человека. Обычно она хорошо запоминается, хотя удовольствие может быть менее ярким, чем при последующих интимных отношениях, когда первый путь уже пройден, чувственность все больше раскрывается, а ощущения нарастают. Но если первый опыт оказался не удачным и принес разочарование, то желание повторить вряд ли возникнет.

Мой друг полностью погрузился в процесс, пот стекал мелкими струйками по его загорелому сильному телу. Это был вихрь, ураган, он занимался любовью словно в первый и последний раз, как если бы ничего подобного раньше с ним не происходило, и он точно знал, что ничего такого уже больше не будет.

Отдавая себя без остатка, не рассчитывая на будущее и не помня прошлого, он походил на дикого человека, который спустился с гор, где никогда не видел женщин, и уверен, что не увидит их снова. Как будто в его голове стучала одна мысль, из его тела вырывался один инстинкт: «Или сейчас, или никогда!» От его интенсивных, резких движений на мгновение мне стало страшно: «Я его почти не знаю! В нем столько страсти и темперамента! А какой он большой! Кажется, еще немного и он разобьёт головой плафон на стене, сломает кровать, а заодно и меня!»

Увлеченная страстью моего сербского друга, поглощенная этим вихрем, я словно растворилась во всем происходящем. Я совершенно забыла обо всей осторожности, о правилах безопасности и, конечно, о способах предохранения. Но Дюро позаботился обо всем сам, а затем взял лежащий рядом халатик и вытер свое тело. Вихрь успокоился, ураган утих.