Книга Прятки, страница 43 – Диксон Уиллоу

Это не должно меня возбуждать. То, что мой преследователь не только подтвердил, что он существует и наблюдает за мной, но и что ему это нравится, должно было бы меня чертовски напугать. Я должен был бы быть в ужасе, но я не в ужасе.

Я не могу это объяснить и не уверен, что хочу даже начинать разбираться в том, что происходит в моей голове, но осознание того, что ему нравится наблюдать за мной, возбуждает меня. Я так привык к тому, что люди смотрят сквозь меня, если им ничего не нужно, что обычно чувствую себя невидимым, как будто я могу исчезнуть, и никто этого не заметит.

— Тебе очень, очень нужна терапия, — говорю я себе, записывая очередной вопрос.

ТЕБЕ НРАВИТСЯ СМОТРЕТЬ НА МЕНЯ, КОГДА Я БЕГАЮ?

Еще одна вспышка.

— Ты сумасшедший, — бормочу я, записывая еще один вопрос. — Официально сумасшедший.

ТЫ КОГДА-НИБУДЬ ХОТЕЛ СДЕЛАТЬ ЧТО-ТО БОЛЬШЕ, ЧЕМ ПРОСТО СМОТРЕТЬ НА МЕНЯ?

Я задерживаю дыхание, а потом выдыхаю, когда вижу одиночную вспышку в листьях.

— Почему бы и нет? — говорю я пустой комнате и набрасываю еще один вопрос. — Сертифицированный безумец

ТЫ БЫ ХОТЕЛ СДЕЛАТЬ СО МНОЙ ЧТО-ТО БОЛЬШЕЕ, ЕСЛИ БЫ Я СЕЙЧАС ПОШЕЛ ПОБЕГАТЬ?

Мой пульс учащается, когда я вижу одиночную вспышку, и мои щеки горят, когда адреналин льется в мои вены.

— Почему бы и нет, черт возьми, — говорю я себе, царапая ручкой по странице, когда пишу еще одно сообщение. Я уже разговариваю со своим преследователем через сообщения в окне и мигающие огни; я могу также повеселиться, поскольку ситуация не может стать еще более безумной.

И если окажется, что я ошибаюсь, в данном случае почти буквально, то никто об этом никогда не узнает.

ТЕБЕ НРАВЯТСЯ ИГРЫ?

На этот раз вспышка появляется почти сразу. Я не скрываю улыбку, когда убираю лист и переворачиваю на новую страницу. Я сумасшедший, я знаю. Но я также устал бояться.

И я боюсь не только Королей, преследования или любой другой херни, которая сейчас навалилась на меня. Я устал бояться самого себя. Своих мыслей, желаний и того, о чем я мечтаю. О том, о чем я фантазирую.

Я уже знаю, что я испорчен, так что могу сдаться и просто дать волю своим странностям, вместо того чтобы притворяться, что их нет.

ХОЧЕШЬ ПОИГРАТЬ СЕЙЧАС?

Еще одна быстрая вспышка.

Покачав головой над всей этой безумной ситуацией, я кладу блокнот и ручку на комод, открываю один из ящиков и беру беговую экипировку.

Есть большая вероятность, что я не доживу до своего девятнадцатого дня рождения, если не разберусь, что, черт возьми, происходит с Кингами и угрозами моей жизни, так почему бы не пожить немного сейчас и не повеселиться?

Хихикая над тем, насколько нелепой стала моя жизнь, я надеваю футболку и беговые штаны. Я не вижу никого на дереве напротив моего окна, но продолжаю смотреть на место, где видел вспышки, пока переодеваюсь.

Я стараюсь ни о чем не думать, чтобы не отговорить себя от этого, но не могу не задаться вопросом, нравится ли ему смотреть, как я раздеваюсь, и нравится ли ему то, что он видит.

Когда я готов, беру блокнот и пишу в нем последнее сообщение, а затем прижимаю его к стеклу.

ИГРА В ПРЯТКИ?

Единственная вспышка вызывает прилив адреналина, и я бросаю блокнот на стол и выбегаю из комнаты.

Я никого не вижу, когда запираю свою комнату, а затем мчусь по задней лестнице, как будто у меня задница в огне. Я не имею понятия, что на меня нашло и почему я вдруг веду себя так безрассудно, но я чувствую только предвкушение и возбуждение, когда за мной с грохотом закрывается задняя дверь Бун-Хауса, и я выхожу в прохладный вечерний воздух.