Книга Прятки, страница 6 – Диксон Уиллоу

Колледж, в котором мы все учимся, является одним из самых элитных учебных заведений в мире и работает по системе приема только по приглашениям. Люди, чьи семьи учились здесь на протяжении нескольких поколений, считаются наследниками, а те, кто являются первыми в своих семьях, кто поступил сюда, называются первым поколением.

Из-за уникального характера нашего учебного заведения первые поколения живут по гораздо более строгим правилам, чем остальные из нас. Им не разрешается вступать в четыре братства на территории кампуса, включая «Мятежников», членами которого являются Джейс, Киллиан и я, и они могут жить только в Бун-Хаус, или Бундокс, как мы его называем. Это довольно хорошее здание со всеми теми же удобствами, что и остальные дома, но им не разрешается участвовать в каких-либо играх или мероприятиях на территории кампуса, а большинство других домов, включая наш, не допускают первое поколение на свою территорию без специального разрешения.

Это отвратительно, но старые деньги не любят новые деньги, а на территории кампуса много старых денег.

— Его отец — инженер-программист, который рано подключился к искусственному интеллекту, а мать — специалист по данным, — сообщаю я. — Они разработали систему искусственного интеллекта для скрининга, которую около трех лет назад купили за миллиарды, и за одну ночь они превратились из людей, едва сводящих концы с концами, в Скруджей Макдаков. На бумаге они именно такие, как и должны быть.

— А что вне бумаги? Что ты узнал из своих глубоких исследований? — спрашивает Феликс.

— Не много. — Я кручусь в кресле, делая медленные движения ногой. — И это само по себе интересно.

— Что ты имеешь в виду? — Джейс пускает пузырь из жевательной резинки.

— В Интернете почти нет информации об этой семье. Ни о выкупе, ни о их работе до того, как они разбогатели, и тем более после.

— Это интересно, — говорит Джейс. — Ты думаешь о соглашение о неразглашении и корпоративной тайне, или кто-то удалил их цифровые следы?

— Скорее всего, удалил. Кто-то работал в два раза больше, чтобы убедиться, что любую информацию о семье было бы сложно или невозможно найти, если точно не знать, где искать.

— Так ты не нашел ничего, что связывало бы его или его семью с заговором против Феликса? — спрашивает Киллиан.

Я качаю головой.

— Я не понимаю, как восемнадцатилетний хакер вообще оказался вовлеченным в заговор с целью убийства по найму, — говорит Феликс. — Ты все еще думаешь, что его заставили этим заняться шантажом?

Я киваю.

— Я думаю, что он либо налажал, когда лез не в свое дело, и кто-то узнал, на что он способен, либо он узнал что-то, чего не должен был, и кто-то использовал это, чтобы заставить его участвовать. — Я пожимаю плечами и перестаю раскачиваться в кресле. — А может, я совсем не прав, и он просто идиот, который попытался поиграть с большими мальчиками и получил по заднице, когда связался не с теми людьми.

— А ты что думаешь? — спрашивает Феликс Джейса.

— Не хватает данных, чтобы сказать однозначно. — Джейс пускает еще один пузырь из жевательной резинки. — Но исходя из того, что я видел до сих пор, я думаю, что верно первое. Он хорош, безумно хорош, но в нем нет ничего злобного. Он уже много лет активен в хакерской среде, но я не нашел никаких доказательств, связывающих его с чем-то предосудительным. Скорее он Робин Гуд, а не шериф Ноттингема.