Книга Прятки, страница 74 – Диксон Уиллоу

Я знаю, что должен что-то предпринять, но вместо того, чтобы полностью выйти из себя от того, что в моей комнате оказалось не одна, а две камеры, я чертовски горжусь собой за то, что вообще обнаружил их.

— Тебе понадобится очень много терапии, — говорю я себе, спеша обратно к столу и открывая нижний ящик, чтобы взять пустой блокнот.

Взяв его, я спешу обратно к часам-головоломке и прислоняю блокнот к верхней части комода, чтобы он стоял вертикально перед часами.

— Вот так, — бормочу я, не успев себя остановить. Я не имею понятия, есть ли у этой камеры динамик или микрофон, но на данный момент это не имеет значения. У другой камеры есть и то, и другое, и я предполагаю, что она достаточно чувствительна, чтобы улавливать все, что я говорю в комнате, независимо от того, насколько тихо я говорю.

Когда блокнот закреплен, а камера закрыта, я быстро оглядываю комнату. Это все? Он поставил камеру где-то, где не оставил никаких следов?

Это возможно, но это не вяжется с его другими действиями.

Но, с другой стороны, он преследователь, который без проблем вломился в мою комнату, чтобы установить здесь камеры, поэтому я не уверен, что могу полагаться на логику, чтобы понять его.

Самое непонятное во всем этом — почему он вообще оставил мне подсказки. Если его цель была наблюдать за мной, то разве не было бы логичнее сделать все возможное, чтобы скрыть их наличие? Зачем ему было специально давать мне возможность их найти, если в этом не было более глубокого смысла?

В его сообщениях есть что-то еще, я это чувствую, но без контекста или понимания того, как устроен его ум, невозможно понять, что именно.

Медленно я подхожу к окну и смотрю наружу. Он на дереве? Это постоянное ощущение, что за мной наблюдают, все еще присутствует, как и с тех пор как я вернулся в кампус, но оно уже не такое сильное, как раньше. И определенно не такое сильное, как было прямо перед тем, как я поднял это сообщение к окну, чтобы он его увидел.

В груди оседает тяжесть, а в желудке появляется кислое ощущение, похожее на изжогу.

Это так хреново. Я только что нашел две камеры в своей комнате и понятия не имею, как долго они там были. Я предполагаю, что он установил их в тот день, когда переместил шахматную фигуру, но это могло быть просто тогда, когда он дал мне подсказки. Может быть, он установил их в моей комнате несколько недель или даже месяцев назад, а подсказки дал мне только потому, что устал ждать, пока я их найду.

В любом случае, я должен был бы запаниковать. Моим первым инстинктом должно было быть избавиться от этих чертовых штуковин, но это не так.

Это так хреново. Я так хреново себя чувствую.

Мне нужно на время выйти из комнаты. Я очень хочу пойти побегать, но я не в том настроении и не готов увидеть его.

Вместо этого я спешу к шкафу, беру свою редко используемую спортивную сумку, а затем иду к комоду, чтобы засунуть в нее свою беговую экипировку. Домашний тренажерный зал очень прост, но в нем есть беговые дорожки, и я наконец-то смогу побыть там один.

Это не идеально, но сойдет.

Надеюсь, пробежка поможет мне перезагрузиться и напомнит, почему наличие преследователя, который очень хорошо умеет заставлять меня сосать его член и может драться как наемный убийца, — это плохо.

Джекс

— Как твой любимый сериал? — спрашивает Джейс из-за своего стола. — Или ты перечитываешь то, что уже выучил наизусть, потому что ты совершенно не одержим?