Книга Жестокие игры, страница 161 – Диксон Уиллоу

— Все в порядке, — уверяю я его. — Мне просто нужно подписать несколько документов по моему трастовому фонду.

Это четвертый день наших каникул, и Киллиан практически не отходил от меня ни на шаг. Даже близнецы проводят с нами большую часть времени в доме, и их забота значит для меня все.

Никто никогда не заботился обо мне и моей безопасности, и я никогда не осознавал, как много я терял, не имея семьи, на которую я мог бы положиться. Теперь я официально чувствую себя одним из них, и я также знаю, каково это — наконец-то иметь людей, которые меня поддерживают.

Киллиан и я планировали провести большую часть дня в домике у бассейна с Ксавьером и близнецами, пока в главном доме идут приготовления к Дню Благодарения, но сообщение, которое я получил от дяди вчера вечером, на время поставило это на паузу. Ксав встретится с нами позже, но близнецы поехали с нами в дом моего дяди и большую часть времени ссорились из-за того, что Джейс притворяется, что у него травма руки, чтобы Джекс делал за него практически все.

Для людей, которые по сути являются двумя половинами одного целого и любят друг друга до такой степени, что это иногда выглядит патологически пугающе, они ссорятся как враги на ночевке и ведут себя как суки. И я здесь, чтобы наблюдать за каждой глупой колкостью и детским оскорблением, которые они бросают друг в друга.

Быть единственным ребенком было чертовски одиноко, и теперь для меня является катарсисом возможность прожить через них опыт иметь братьев и сестер.

— Почему у него есть документы на твой трастовый фонд? — спрашивает Джейс с заднего сиденья машины.

— Он является исполнителем завещания, пока мне не исполнится двадцать пять лет.

— У него есть доступ к нему? — спрашивает Киллиан.

— Вроде того, но он не может просто взять из него все, что захочет. Он должен получить мое письменное разрешение на любую сумму, которую хочет снять, а также должен получить подпись моего деда, прежде чем ему выплатят деньги.

Джейс задумчиво смотрит на меня, а в это же время Джекс спрашивает:

— Он исполнитель завещания или попечитель?

— Исполнитель. — Я смотрю на троих. — Что?

— Ничего, просто уточняю все детали, — говорит Киллиан. — Как долго ты собираешься пробыть?

— Не знаю, но не слишком долго.

Он наклоняется и целует меня. И это не быстрый поцелуй, а долгий, полный страсти и языков. Я более чем немного растерян, когда он отстраняется.

— Возвращайся поскорее.

— Да, поспеши вернуться, — говорит Джейс мечтательным, задыхающимся голосом. — Я буду скучать по тебе, — напевает он, растягивая слово.

Я показываю близнецам средний палец и улыбаюсь Киллиану, спотыкаясь, выходя из машины. Я практически лечу, направляясь к входной двери, и более чем немного отвлечен, когда дворецкий моего дяди приводит меня в его кабинет на первом этаже.

— Он сейчас будет, — говорит мне дворецкий и, не дожидаясь моего ответа, выходит из комнаты, закрывая за собой дверь.

Я подхожу к одному из стульев перед столом и опускаюсь на него. Офис выглядит чертовски вычурно, как будто кто-то, украшая его, использовал излишки золотой фольги. Все вокруг либо золотое, либо украшено золотом, и, судя по тому, что я видел в остальной части дома, это его любимый стиль.

Мой отец был полной противоположностью. Он был одним из тех богатых людей, которые не выглядят богатыми, если не знаешь, на что смотреть. Он никогда не носил дизайнерскую одежду, но это не означало, что его вещи были дешевыми. Только его коллекция часов застрахована почти на десять миллионов, а его шкаф был полон костюмов, которые стоили больше, чем большинство людей зарабатывают за месяц работы.