Книга Жестокие игры, страница 43 – Диксон Уиллоу

Киллиан не отрывает взгляда, когда удовольствие захлестывает меня, и я достигаю оргазма с задушенным криком.

Его выражение лица жадное, когда он гладит меня, выжимая из меня каждую каплю удовольствия, пока оно наконец не угасает и не сменяется тупой болью, которая почему-то все еще кажется потрясающей.

Киллиан отступает назад, используя теперь уже ослабленную хватку, которой он все еще держит меня за шею, чтобы толкнуть меня на пол. Я падаю кучей, тяжело приземляясь на задницу, все еще дезориентированный и ошеломленный интенсивностью оргазма.

Смущенно я смотрю на него.

Он… великолепен. Нет других слов, чтобы описать его, когда он стоит надо мной и расстегивает свои брюки.

Мой взгляд падает на его твердый член, когда он вытаскивает его из боксеров и проводит рукой по всей его длине.

Подождите, что? Он возбудился?

Может, он возбудился, когда довел меня до оргазма? Или это проявление власти, и он пытается унизить меня еще больше, чем уже это сделал?

Я тупо моргаю на него, и вместо того, чтобы остановить все это, сижу как идиот и смотрю, как он дрочит над мной.

— Что скажешь?

— Скажу? — повторяю я.

— Я только что довел тебя до оргазма. Думаю, это заслуживает благодарности.

— Иди на хуй.

— А я хотел быть милым. — Он неодобрительно качает головой. — Куда ты хочешь?

— Что?

— Мою сперму. — Его лицо напрягается от удовольствия, и он тихо стонет. — Я кончу на тебя в любом случае, так что либо выбери место, либо я сам выберу.

Я опускаю глаза на его член, моя голова наконец прояснилась настолько, что я могу хорошо его рассмотреть. Он длинный и толстый, с широкой головкой и аккуратно подстриженными волосами у основания.

Что-то глубоко внутри меня пульсирует осознанием, и у меня текут слюнки, когда меня охватывает самое безумное желание.

Я хочу попробовать его на вкус. Но больше всего я хочу задохнуться от него. Почувствовать, как он скользит по моему языку и растягивает мои губы, когда он давит на мое горло, пока я не могу дышать.

Что за черт?

— Нравится, то, что видишь? — с трудом выдавливает он, его голос тяжелый от удовольствия, а лицо напряжено.

Я поднимаю глаза и гневно смотрю на него.

Он делает полшага ближе.

— Открой рот.

Я зажимаю губы и кусаю их, демонстративно показывая свое неповиновение.

Он делает еще полшага, сокращая расстояние, между нами, так что оказывается прямо передо мной. Он так близко, что я чувствую прикосновение его руки к моей щеке при каждом яростном движении его кулака.

— Либо открывай рот, либо я кончу тебе на лицо. — Он сильно оттягивает свои яйца свободной рукой, его лицо искажено от удовольствия.

Я злобно смотрю на него.

Он выдыхает напряженный смешок и облизывает нижнюю губу.

— Конечно, ты будешь подушкой, как и все, с кем я спал.

Это выражение немного раздражает меня, но я понимаю, что он не имеет в виду гомофобную насмешку. Киллиан может быть засранцем с очень распущенными нравами и склонностью к насилию, но он не фанатик. Он просто использует это выражение, потому что оно является частью его лексикона, а не потому, что он называет меня женщиной.

— Давай, принцесса, — дразнит он, прекращая движения настолько, чтобы потереть кончиком своего члена о мою щеку.

Его влажная кожа скользит по моей, и я чувствую легкую дрожь осознания, а мой желудок снова сжимается, когда я ощущаю влажный след, который он оставил.