Книга Лед и пепел, страница 65 – Мила Дуглас

Предрассветный холод впивался в кости, как иглы дикобраза. В лесу у подножия Альдерборна царила гнетущая тишина, нарушаемая лишь нервным постукиванием дятла да скрипом веток под ногами готовящихся к бою людей. Две группы, две стихии, сливались в одну грозную силу.

Мятежники Мирреля и Роана – лесные войны в потертых плащах, с луками и топорами. Их лица были напряжены, глаза горели мрачной решимостью. Они перешептывались, проверяли тетивы, точили лезвия. Запах страха смешивался с запахом мужского пота и сосновой смолы. Роан, в наспех надетых поверх шкур кольчужных чешуях, обходил своих людей, его низкий голос, похожий на ворчание медведя, отдавал последние приказы. Каждое слово было рубленым и ясным:

– Шум. Огонь. Паника. Оттянуть на себя стражу. Живыми вернуться. Он поймал взгляд Мирреля.

– Ты – знамя. Держись прямо. Пусть видят – племянник короля, его наследник жив и пришел за своим. Миррель кивнул, бледный, но собранный. В его руке был не посох лекаря, а короткий меч, выглядевший чужим и неуклюжим.

Рядом, в еще более глубокой тени, замерла штурмовая группа. Горная порода, закаленная в боях Александра. Борк, его лицо – непроницаемая маска, проверял крепление лат, перебирал арсенал на поясе: кинжалы, сюрикены, гирьки на цепях. Гед и Борвин, лесные братья из людей Роана, казались частью стволов деревьев. Их движения были плавными, бесшумными. Глаза, привыкшие читать лес ночью, сканировали склон замка. Александр стоял чуть впереди, спиной к ним. Его черный доспех поглощал скудный свет, делая его силуэт похожим на острую тень самой Смерти. Он не двигался, лишь его грудь слегка вздымалась под сталью. Каждая мышца была натянута. В его серых глазах, холодных и бездонных, не было ни страха, ни сомнений. Только абсолютная концентрация. Ожидание.

Тэссия стояла рядом с ним. Не позади. Рядом. Ее тонкая фигура в темном, практичном костюме казалась хрупкой рядом с его мощью, но в ее позе была та же стальная решимость. Она смотрела вверх, на темную громаду замка, ее взгляд скользил по стенам, читая невидимые другим знаки – трещины, пятна растительности, малейшие неровности камня. Она дышала ровно, глубоко, впитывая запахи ночи: влажную землю, хвою, далекий дым очагов и… едва уловимый, горьковатый – страх Альдерборна. Ее рука непроизвольно потянулась к кинжалу у пояса – подарку Александра, лезвию, выкованному в Дарнхольде, легкому и смертоносному.

Александр повернул голову. Его взгляд, тяжелый и оценивающий, упал на нее. Не на пленницу. Не на дочь врага. На соратницу. На ключ к победе. В его глазах не было прежней ледяной стены. Была глубокая, безмолвная уверенность. Он протянул руку – не для помощи, для прикосновения. Его пальцы в кожаной перчатке легли на ее запястье, поверх тонкой ткани рукава, на мгновение сжали с силой, передающей невысказанное: Готовься. Твой ход.

Тэссия вздрогнула не от страха, а от разряда энергии, пронзившего ее. Она встретила его взгляд. В ее зеленых глазах отразился предрассветный сумрак, решимость и… тень чего-то теплого, что связывало их сильнее любой клятвы. Она кивнула, коротко и четко. Губы ее тронула тень улыбки – не радостной, но полной бесстрашной готовности.

Тишина натянулась, как тетива гигантского лука. Где-то далеко прокричал филин. Предрассветный ветерок шевельнул ветви деревьев, завыв едва слышно в расщелинах скал. Воздух звенел от напряжения, от тысяч невысказанных мыслей, от дыхания смерти и надежды, переплетенных в один тугой узел. Чувство неизбежности висело над всеми, тяжелое и сладкое, как первый глоток воздуха перед прыжком в бездну. Скоро. Очень скоро. Лесной Топор обрушится на Альдерборн. И судьба Вечнолесья повиснет на острие кинжала и на знании Тэссии. Александр сжал рукоять «Клыка Тени». Его тень на фоне светлеющего неба казалась острее меча. Он был готов превратить Альдерборн в пепел. Но впервые целью был не пепел. Была правда. И жизнь. Ее жизнь.