Книга Наследники чужих судеб, страница 72 – Ольга Володарская

— Буду рада тебе. — Оля спустила котенка с рук, давая ему возможность самому зайти в дом. Но он не смог преодолеть порог, пришлось помогать. — А хочешь, сейчас заходи. Чаю попьем.

— Ой нет. Меня дед Николай уже потерял, наверное. — И добавила с широкой улыбкой: — Точнее, не меня, а свое ведро драгоценное.

Девушка дошла до ворот, когда Оля окликнула ее:

— Серафима, ты часто бывала в этом доме?

— Не очень. Анна Никифоровна всегда меня приглашала зайти, угоститься то пирогами из печи, то вареньем из крыжовника, но мне все некогда было. Так что не в сенях, а в самом доме, может, раз пять.

— Не знаешь, кто у нее на чердаке жил?

Бровки взметнулись. Глаза округлились. Удивилась? Или нацепила на себя маску девочки-припевочки? Почему-то Оле казалось, что Серафима не так проста, как хочет казаться.

— Нет, — запоздало ответила она. И Оля тут же поняла — соврала.

Но Серафима тоже поняла, что она поняла.

И покраснела!

— Не жил никто там, но отсиживался, — проговорила она с запинкой.

— Кто?

— Подруга моя. Ее отец колотил, она сбегала. И пока он не протрезвеет, ей нужно было где-то схорониться.

— Почему у моей бабушки? И на чердаке?

— Я попросила Анну Никифоровну ее спрятать. А на чердаке, чтоб чудовище не нашло. Взбешенный папаша в дома ломился, искал дочку. Мог и сюда ворваться, потому что жили они на этой же улице, а она далеко убежать не могла.

— Ты сказала «жили», значит, они переехали?

— Подруга убила отца ночью, когда он спал. Сейчас сидит в тюрьме. — Оля ахнула. — Но она ни о чем не жалеет. Лучше провести за решеткой пять лет, чем всю жизнь терпеть издевательства!

— Но она могла сбежать, совершеннолетняя все же.

— Если бы это было так легко…

Она не стала договаривать, развернулась и ушла. А Оля, услышав писк, побежала спасать Васю из плена занавески, в которой он запутался.

Официально Зорина, как ближайшего родственника одной из пострадавших, от дела отстранили. Но поскольку людей не хватало, а у майора было больше опыта, чем у всех остальных, следователь Макарян (тот, что приехал из областного центра ранним утром) попросил не устраняться. Как будто Зорин собирался это делать!

— Товарищ майор, — нагнал его в коридоре отделения Рустам, — у меня предложение.

— Излагай.

— Давайте в качестве консультанта привлечем к расследованию Ермака. Он бывший опер, спец по маньякам.

— По одному — Лифтеру.

— А вот и нет. Он многих изучал, когда ловил этого самого Лифтера. У него и сейчас куча материалов сохранилась…

— Тебе-то откуда знать?

— Я был у него, — признался старлей. — Поехал в тот же день, когда узнал от бабы Мани о Гамлете.

— То есть разговор со мной тебя не успокоил, а только раззадорил?

— Не так… — Его уши начали краснеть, что говорило о внутренних переживаниях. — Я покопался в архивах и узнал настоящие имена фигурантов самого первого дела. У жениха Алены фамилия была Зорин. Я понял, что он ваш брат. Как и то, что вы не можете объективно оценивать те события…

— Отстранил меня от дела, как ближайшего родственника? — хмыкнул Михаил. — Но, как теперь выясняется, и правильно сделал. Только раньше мне нужно было рассказать о своем визите, тогда я бы не ездил к Ермаку, а тебя послал.

— В следующий раз буду с вами откровеннее, клянусь.

— Договорились. А идея твоя с привлечением консультанта мне нравится. Поделись ею с подполковником Макаряном.