Книга Наследники чужих судеб, страница 92 – Ольга Володарская

— Ты хорошо искала свою косметичку?

— На протяжении девяти дней все укромные уголки дома осматривала, пока у меня ключи не забрали. Нет нигде! — Она жалобно посмотрела на Олю. — Может, ты этим займешься? Все же хозяйка. Анна Никифоровна говорила, что дом своим помогает. А тебя он принял.

— Ты так считаешь?

— Вижу, как он изменился. Стал почти таким же, как при Анне Никифоровне. Часы опять же пошли. Значит, в нем жизнь пробудилась.

— Бабушка не могла далеко засунуть твое добро. Оно прячется где-то на виду.

— Надеюсь, перестанет. — Она встала из-за стола. Сутулая, бледная, несчастная. Для нее мучительна та жизнь, о которой многие девочки мечтают. Но что Фиме до них? У нее свой ад… В раю! — Ты молочка домовому плеснуть не забудь, ладно?

— Ты зачем волосы так обкромсала? — не удержалась от вопроса Оля. Она провожала гостью к выходу.

— Не я — отец. Когда я дреды себе сделала, состриг их. Было это полтора года назад. С тех пор хожу с той же прической.

Больше ничего знать о Серафиме Оля не хотела. Давным-давно она отказалась от привычки погружаться в проблемы посторонних людей. С тех пор как появились свои. Мать ее в этом поддерживала:

— Они придут к тебе с ними, — говорила она, — как с промокшей после дождя одеждой, чтобы отогреться. Набросают на тебя, как на вешалку, свои отсыревшие пальто. А потом уйдут, оставив их досушиваться. И вот эти люди уже гуляют налегке под солнцем, а ты стоишь, погребенная под ворохом влажной одежды, и не знаешь, что с ней делать.

Замяукал Василий. Напомнил о том, что голоден. Оля выдавила ему в блюдце жидкого корма, после чего сунула ноги в калоши и отправилась в огород, чтобы вскопать грядку под редис, репу и свеклу. Посадит всего понемногу, и что вырастет, то вырастет.

Он не знал, куда ехать. Домой не хотелось. Как и в рюмочную, которую как отличное заведение разрекламировал Борисов. Туда Мишаню звал подполковник.

— Посидим в уютной обстановке, выпьем немного, поболтаем на отвлеченные темы, — говорил он, запирая кабинет, в котором они проторчали до десяти вечера. — Может, с приятными девушками познакомимся? Чисто для компании, потому что я женат.

Но Зорин знал: не получится у них болтать на отвлеченные темы. Обсудив погоду, природу Ольгино, футбол, машины и тех же приятных девушек, они вернутся к главному — расследованию. Поэтому отказался от посиделок в питейном заведении, наврав про свидание.

— С нотариусом встречаешься? — удивил вопросом Макарян. — Или с воспитательницей детского сада? Можешь не отвечать, я просто тебя поддразниваю…

— С обеими, — так же шутливо ответил Зорин. — Но сегодня еду к третьей.

И нотариус, и воспитательница проходили фигурантами по делам, что он вел, и являлись в отделение чаще требуемого. Особенно активной была первая. Эффектная женщина в самом соку, она очень хотела замуж. Три предыдущих брака она называла тренировочными, надеясь обрести счастье в четвертом. Зорин на роль мужа подходил: младше, но не критично, красив, но не неприлично, равнодушен к ней, но не беспол, беден, но не гол. Именно так она характеризовала Мишаню, и всех это забавляло. Его в том числе.

— Ей бы рэпом заняться, — усмехался он в ответ на подколы коллег. — А вам работой. Хватит мне невест подыскивать. Мне тети Киры хватает.