Книга Пейзаж в изумрудных тонах, страница 35 – Майя Яворская

Кире и самой очень хотелось плакать, но где-то на краю сознания она удерживала себя. Если бы дала волю, сейчас в истерике колотились бы обе. Понимая, что это только временная передышка, Самойлова деловито осведомилась, где в доме аптечка. Оля тупо ткнула пальцем в один из выдвижных ящичков и закрыла лицо руками.

Порывшись в отделении, Самойлова с облегчением нашла пузырек с пустырником. Отсчитывать сорок капель и разводить водой ни времени, ни желания не было. Поэтому она просто все содержимое вылила в стакан и протянула подруге.

– Пей одним глотком, – властно заявила она.

Оля подчинилась. Судя по реакции, гадость была отменная. Она сначала задохнулась от большого количества алкоголя, потом скривилась от противного вкуса. Из глаз снова брызнули слезы. Но уже другие, как от боли. Продышавшись и справившись с ощущениями, девушка опять открыла рот, чтобы заговорить. Но Кира прижала ее руки к туловищу и посмотрела в упор:

– Посиди немного и помолчи.

Веричева-младшая попыталась высвободиться и опять открыла рот. Но Самойлова опять ее остановила:

– Нет. Потерпи немного. Иначе я вызову скорую и тебе закатают снотворное. Или вообще увезут в больницу.

Угроза подействовала. Подруга подчинилась, но Самойлова руки не отпустила. Она чувствовала, как под ее ладонями мышцы постепенно расслабляются и перестают сопротивляться. Только после того, как она убедилась, что затравленное выражение глаз пропало и взгляд стал более осмысленным, Кира медленно поднялась с колен.

– Чай будешь? – поинтересовалась она очень тихим ровным голосом.

Оля только кивнула.

Пустырник действовал удивительно быстро. Возможно, дело было даже не в нем, а в алкоголе. В любом случае подруга уже буквально через пятнадцать минут смогла спокойно взять чашку и сделать глоток. Но Самойлова особо не обольщалась. Только дав допить чай до конца, она рискнула вернуться к разговору.

– Значит, денег у Наташи с собой не было?

Оля немного заторможенно посмотрела на подругу, но все же ответила:

– Нет, что ты. Мама никогда не носила их с собой. Да и зачем? Сейчас все карточками расплачиваются.

– Как Андрей? Что он говорит? Он завтра с тобой поедет?

– Ничего не говорит. Он в больнице уже второй день. В тяжелом состоянии. Я даже ничего ему сообщить не могу.

– Что за напасть! С ним-то что случилось?

– Как в дурном сне, – будто про себя сказала Оля и потрясла головой. Обернувшись к Кире, она ответила: – Все случилось позавчера. Я пришла из института раньше обычного, отменили последнюю пару. Зашла в квартиру и услышала в комнате у Андрея голоса – один его, второй мужской, незнакомый. Слов было не разобрать, но поняла, что разговор складывался неприятный. Они о чем-то спорили, причем на повышенных тонах. Заглядывать показалось неудобно, и я пошла в ванную, решила помыть голову. Вечером с друзьями собиралась на концерт, хотелось привести себя в порядок. Когда вышла, голоса уже стихли. Ну, я и решила поинтересоваться, что произошло. Постучалась в комнату, Андрей не отвечает. Заглянула – а он лежит на полу без сознания. Потрясла за плечо, а он в себя не приходит. Испугалась, конечно, скорую вызвала. Врач, когда его забирали, сказал: «У него инсульт. И даже если выкарабкается, то останется тяжелым инвалидом».

– Может, деньги на лечение нужны или сиделку нанять? Вообще все, что нужно. Ты только скажи.