Книга Интервью… в тумане, страница 46 – Алёна Александровна Комарова

Ей не было любопытно. Она боялась. Она была уверенна, чтобы страх ушел необходимо было разобраться в произошедшем. Но также знала, что открытие правды может превратить страх в ужас.

Главное самой не попасть в передрягу.

Она ещё не знала, насколько точно работает её предчувствие.

Она долго не решалась, но что-то тянуло её пойти к Кристине. Она не собиралась звать её на работу, в какой-то момент она поняла, что это совсем не важно. Она сама разберется с навалившейся кучей дел, она разгребет ту завалившуюся пирамиду папок, затянет всю информацию в компьютер, рассортирует, сформирует отчеты, отправит на доработку, устроит проверку, распечатает, отработает материал и создаст таблицы и графики. Ей не нужна помощница, ей всего лишь нужно было убедить себя, что опасения напрасны. Кристина на звонки не отвечала, и Тоня решила навестить её вечером.

Но её планы рушились с первого пункта, как только дверь в квартиру открылась, и в неё ввалился Петя. Впервые в жизни она испытала желание выгнать его и потребовать больше не появляться в её жизни. Естественно, он ходил бы по привычке. И почему свекровь не забрала его в деревню?

Она уже ко всему привыкла и смирилась, но боязнь физической боли требовала как можно реже встречаться с мужем. Если раньше Самойлов выпивал, то спокойно спал на диване, в последнее время, он агрессивно распускал руки, не задумываясь о последствиях даже после протрезвления. Тоня тихо сидела в комнате и ждала, когда появится возможность уйти из дома, не встретив его в коридоре. Возможность появилась, когда он заглянул в холодильник.

— А почему пожрать нечего? Тонька!

Тоня услышала в воплях сигнал к отступлению, хоть и наступления с её стороны не было.

Она вышла на улицу и заметила во дворе съемочную группу. Снимали кино. Тоне всегда был интересен процесс создания искусства. Она всегда относилась трепетно к таинствам культурного производства и отличалась любознательностью. Тоня не хотела мешать процессу, остановилась в сторонке и наблюдала.

Она знала, что фильмы снимают по сценам, и нет никакой хронологии: начало — середина — конец? Так нельзя, слишком затратно и в смысле денег и энергии. Снимать могут сначала конец, а потом склеивать, переставлять местами, выбирать лучший дубль.

В её жизни кто-то все переставил местами и склеил не по порядку, и вообще этот кадр не из её жизни. Чужое кино.

Как красиво звучат статусы из интернета: «Вы сами режиссер своей жизни». Нет, это не так, если актеры из чужих театров забегают к тебе на съемки. И крик режиссера: «Посторонние в кадре!» не пугают их. И они не уходят. Остаются надолго. Ещё и хулиганят. Распускают руки.

В последнее время Тоня перестала радоваться жизни. Не сказать, что это произошло в момент, когда она узнала, что Надежда выпрыгнула с балкона, а Ирина попала под машину. Нет, это произошло намного раньше, просто она трусливо боялась об этом думать. В последнее время она только делала вид, что ей нравится так жить, что ей нравится жизнь, что её все устраивает.

На самом деле она запуталась в своей жизни. Она запуталась в ощущениях. А может она вообще перестала ощущать. Да, так и есть, она перестала ощущать радость. Хоть и улыбалась. Все это искусственно. Она неосознанно делала вид, чтобы не обидеть окружающих, чтобы не портить им настроение, чтобы они не задавали вопросы. Вопрос: «Что случилось?» в априори подразумевал последовавший за ним обман. Ей пришлось бы врать: «все хорошо, все нормально».