Книга Сердце знает, страница 45 – Кэтлин Игл

Риз не знал точно, как предполагалось проводить поминки, поэтому, он решил устроить все по-индейски.

Поминки по-индейски могли быть либо торжественно долгими, либо мгновенными, все зависело от того, как провести обряд. Трудно сказать, какой обряд выбрал бы сам Рой Блу Скай, поэтому Риз решил положиться на себя. Если бы что-то пошло не так, как хотел Рой, он бы почувствовал. Глаза в ночи подсказали бы, и рука в ночи привела бы его к этому обряду. Эти мысли не давали ему покоя.

Он устроился на ночлег в летней пристройке, что сколотил его отец лет тридцать тому назад. С виду это было круглое, из неотесанного дерева, открытое по бокам сооружение, которое с приходом весны обновляли и покрывали тополиными ветками. За ним закрепилось прозвище «халабуда скво» за то, что днем там всегда была тень, а ночью там было зябко, как в холодильнике. Спать в «холодильнике» было сплошным удовольствием, особенно в душные ночи.

У каждого индейца когда-то была такая летняя пристройка. Старикам нравилось прохлаждаться там в полуденный зной, когда их коробки-дома накалялись, как печи. Детвора устраивалась там на ночлег, когда взрослые уходили спать в дом. Поэтому Риз решил провести посмертный обряд там. Вероятно, это было правильно. По старинному обычаю индейскую пристройку — «типи» сжигали. Этот обряд изредка совершали и сейчас. Но Риз не мог представить, как полыхает весь типи. Когда он думал об этом, ему казалось, что это будет неправильно, и теперь ему надо было решать, как поступить.

Ощущение, что он поступает правильно, возникло у него, когда он собрал сухую полынь, вырыл яму для костра и сложил туда личные вещи отца. Рядом с ним был его пес. То, что рядом с ним была живая душа, радовало его, потому что ему необходимо было с кем-то говорить и пес понимающе поднимал морду, как будто ловил каждое слово. Услышав команду «Пойдем, найдем спички», Плакса навострил уши. Возможно, он перепутал слово спички со словом сосиски. «Будь со мной сегодня. Не пожалеешь».

И пес послушался, хотя вел ночной образ жизни в отличие от нынешнего Риза. Он должен был исследовать шелест травы, проверить движущиеся тени на пастбище и обнюхать скачущую лягушку.

Риз сидел, скрестив ноги на соломенной постели, накрытой куском холста, спальными мешками и одеялами и играл со спичками. Он поджег одну и смотрел, как она горит, вдыхал запах серы. Восхитительное зрелище. Однажды он устроил в прерии пожар, вот так вот залюбовавшись огнем спички и запахом серы. Пожарники нашли спички и принесли их отцу. «Черт бы побрал этих охотников», — сказал тогда Рой. Риз помнит, как стоял, спрятавшись за дверью спальни, и прислушивался к их разговору, дрожа от страха. Когда эти люди ушли, он вышел и столкнулся с отцом. Тот осмотрел его маленькие руки в саже и провел по обожженным волосам. Единственное, что он сказал: — Если тебя поймают за этим, тебя заберут. Там ты будешь хлебать баланду из одних кабачков и спать на твердом, холодном полу.

Кабачки он всегда терпеть не мог, да и не уверен был, смог бы спать на земле. Но он собирался попробовать. Он наблюдал, как солнце садилось за холм, где погиб его отец.

— Теперь это его холм, его Последний Рубеж, — сказал он псу. — Так ли все было, когда его, как в легендах, забрали на небеса? Смотри, на закате они прекрасны, как на картине, согласен? Я должен почаще возвращаться домой, просто для того, чтобы смотреть на небо.