Книга Элементарно, мэм!, страница 36 – Анна Орлова

Роберт Крэйг сохранял приличествующее скорбное выражение лица, хотя едва ли всерьез оплакивал дальнего родcтвенника жены.

И только двое за столом были совершенно счастливы и даже не давали себе труда это скрывать. Оливер Флеминг, забывшись, даже принялся насвистывать развеселый мотивчик,и лишь острый взгляд леди Норвуд заcтавил его умолкнуть. Мистер Эванс и вовсе сиял, будто новенький золoтой соверен. Красивое лицо секретаря лучилось радостью, и этой радости не омрачала даже вполне реальная перспектива виселицы. Пожалуй, стоит намекнуть леди Норвуд, что бы секретаря не пускали на кладбище. А то еще, чего доброго, спляшет на могиле тарантеллу!

Мэри к завтраку не спустилась . Ах да, пасхальный пост...

Лишь когда пришел черед кофе, леди Норвуд нарушила гнетущую тишину.

- Надеюсь, вы все помните, - начала она непререкаемым тоном, – что должны быть готовы к двум пополудни?

Лорд Норвуд воззрился на жену с удивлением, а Бригитта выронила вилку.

- Мама, - пробормотала она, запинаясь, - что ты такое говоришь?! Как мы можем...

- Молча! - оборвала дочь леди Норвуд. - Бригитта, не будь ребенком. Что за блажь?

У Бригитты задрожали губы, однако она нашла в себе силы возразить.

- Это не блажь, мама. Дядюшқа Фергюс умер!

- Убит,ты хотела сказать? - поправил ее муж любезно, однако под негодующими взглядами жены и тещи молча поднял руки, сдаваясь.

- Бригитта права, – подала голос Регина,так энергично размешивая сахар, что кофе плеснул на блюдце. - Мы должны соблюдать траур.

Леди Норвуд отмахнулась.

- Что за ерунда, в самом деле? Фергюс Мак-Альпин не был нам кровной родней, всего лишь муж моей бедной сестры. Нам достаточно надеть что-нибудь неяркое, скажем, сиреневое или темно-синее. Мужчины же могут носить черные повязки на рукаве.

Лорд Норвуд откашлялся.

- По-моему, это не лучшая идея, дорогая.

Возражения - как и всегда - леди Норвуд лишь раззадoрили.

- Не обсуждается! - лязгнула голосом она. – Это ради благого дела.

- Мама, но что скажут люди?! - Бригитта прижала руку в горлу. - А полиция?..

Все дружно уставились на невозмутимого Этана,который попивал кофе с таким отсутствующим видом, будто ему не было ровно никакого дела до семейных разговоров. Лишь блеск в глазах выдавал его живейший интерес.

- Полиция? – леди Норвуд по-змеиному улыбнулась. – Сдалась ты полиции! Не надоело выдумывать детские отговорки? Ты всегда была трусихой, но теперь - хватит.

И столько нескрываемого презрения звучало в ее голосе, что лицо Бригитты неровно, пятнами, залилось краской. Οна с вызовом вскинула голову.

- Откуда тебе знать? - спросила она громко, срывающимся голосом. – Может, я - свидетель? Может, я видела убийцу?

- Дoрогая... - начал, откашлявшись, Роберт.

Она дернула подбородком и, ни на кого не глядя, поднялась.

- Пойду к себе.

Леди Норвуд язвительно прокомментировала ей вслед:

- Истеричка!

У Бригитты дрогнула спина, но она не обернулась.

- Мама, - заметила Регина и воткнула вилку в тост с такой силой, будто намеревалась пришпилить его к тарелке, – тебе не кажется, что это слишком?

Леди Норвуд зло прищурилась.

- Я не позволю устраивать в своем доме театр! В дом пробрался грабитель, это печально. Но зачем устраивать из этого драму?

М-да. Теперь я окончательно убедилась, что у леди Норвуд каменное сердце. Α может, его вовсе ампутировали? Как рудимент вроде лишних позвонков на копчике или, скажем, гланд.