Книга Темный двойник Корсакова. Оккультный детектив, страница 81 – Игорь Евдокимов

– Вот как?! – Отцовский голос стал опасно тих и спокоен. – Тогда позволь тебя спросить: а зачем ты хочешь пойти на эту войну?

– Чтобы помочь братскому народу! – запальчиво выпалил Владимир.

– Это вряд ли! – возразил Николай Васильевич. – Ты жаждешь славы! Жаждешь доказать окружающим, насколько они в тебе ошибались!

– А вот и нет! – выпятил грудь Корсаков, но внезапно получил пощечину и испуганно отшатнулся.

– Мне можешь врать сколько угодно! – опустил руку отец. – Но себе – не смей. Люди, которые врут себе, принимая важные решения, долго не живут. Не важно, задал ли тебе кто-то вопрос или ты задался им сам, но ты должен – слышишь? – должен задуматься и честно на него ответить! Хотя бы самому себе! А до тех пор ты не имеешь права даже заикаться о том, чтобы самостоятельно принимать решения!

Именно в этот момент, за секунду до того, как отец и сын готовы были совершить непоправимую ошибку, в кабинет влетел Петр. И сделал то, что Петр умел лучше всего – успокоил и примирил враждующие стороны.

Тем вечером Николай Васильевич зашел в комнату к младшему сыну – благо Владимир остался в усадьбе на пару недель, пользуясь университетскими каникулами, и ему хватало благоразумия не пытаться хлопать дверью и сбегать после ссор. Отец присел на кровать, ласково взъерошил сыну волосы и сказал:

– Извини меня. Ты знаешь, что дороже вас с мамой и Петром для меня никого нет. И спорь со мной сколько хочешь, я по-прежнему уверен, что в своем решении, каким бы благородным оно ни выглядело, ты поддался гордыне. Сам это поймешь когда-нибудь. Я просто не хочу, чтобы это понимание пришло слишком поздно. Жизнь Корсаковых и без того опасна, чтобы рисковать ей на войне, которая закончится лишь тем, что одни политики добьются своих целей за счет других. Так всегда было, так всегда будет. Философ, сам знаешь, из меня никудышный, но я все же хочу напомнить тебе одну простую истину: никогда не спеши убивать и никогда не спеши умирать. Это не те вещи, к которым следует стремиться.

Он встал с кровати и направился к дверям, но остановился и обернулся:

– А ежели все еще желаешь воинской славы, то просто подожди. Вокруг государя достаточно людей, которые настроены на большую войну с Турцией. Это случится, не пройдет и года. А когда случится – нас позовут. Потому что среди турок тоже хватает людей, как и мы, обладающих тайными знаниями. И готовых обернуть их против русских солдат. Тогда наша помощь окажется бесценной. А до того момента – набирайся сил. Доброй ночи!

Он вышел, закрыв за собой двери и оставив Владимира лежать в темноте, наедине со своими мыслями.

Николай Васильевич оказался прав. Он вообще почти всегда оказывался прав, и эта его привычка несколько раздражала. Дело было следующей весной. Владимир сидел на самой галерке лекционного зала и шепотом переговаривался с другом, Димой Тепловым. Ну, не слушать же унылый бубнеж профессора словесности, в самом деле! Из всех университетских наук Корсаков действительно обожал только историю и отдавал себе отчет, насколько ему повезло с преподавателями: в те годы у кафедры стояли Василий Осипович Ключевский и Владимир Иванович Герье, а ректором служил Сергей Михайлович Соловьев (отставленный в 1877 году). Вот этих господ Владимир готов был слушать бесконечно.