Книга Башня. Новый Ковчег 6, страница 229 – Евгения Букреева, Ольга Скляренко

— Помните, ну, несколько дней назад? Вам перевязку в медсанчасти делали? Медсестра Катя Морозова делала, а я рядом был. Вам ещё тогда предлагали на ночь в лазарете остаться, а вы отказались.

По лицу капитана было не сильно похоже, что он помнит Гошу, но Гошу это ничуть не смутило.

— Анна Константиновна на вас ещё заругалась. И сказала, что всё расскажет Марии Григорьевне. Она мне даже тогда сказала, чтобы я сходил за ней, ну за Марией Григорьевной. А я — Гоша Васильев, я тут инженер… ну почти инженер. А вы тогда сбежали из лазарета. Даже рубашку толком не застегнули.

То ли при упоминании имени Марии Григорьевны, то ли вообще от того, что Гоша вспомнил не самый — по мнению Кира — удачный момент, щёки капитана подернулись лёгким румянцем, он повёл плечом и, пытаясь скрыть неловкость, быстро пробормотал:

— Ну допустим. А у Савельевой в комнате вы что делали, Гоша Васильев, почти инженер? Дверь зачем выломали?

— Дверь я выломал, — встрял Кир. — Случайно.

— Да ничего не случайно! — перебил его Гоша и, не давая никому опомниться, понёсся с места в карьер. — Мы нашли закономерность плато! Знаете, что это такое? Это когда уровень океана перестаёт понижаться и как бы замирает на несколько дней. Таких плато было уже двадцать три, но мы не могли определить, существует ли какая-либо закономерность. Павел Григорьевич поручил это мне, и я считал… то есть я сначала один считал, а потом с Киром, Кириллом Шороховым…

— Это у него пропуск на имя Веселова Алексея, — хмуро бросил военный.

— Ну и что? Это вообще неважно, — Гоша с силой тряхнул головой, так что очки соскочили с носа — он едва успел их поймать и вернуть на место. — Главное другое. Сейчас Павел Григорьевич очень всех торопит, мы работаем просто в немыслимом темпе. Весь график работ построен с учётом самого пессимистического прогноза, то есть с учётом быстрого снижения уровня океана. Потому что, как только океан достигнет критической точки, Южная станция не сможет больше вырабатывать ток. И до этого момента нужно успеть запустить АЭС. Иначе всё, мы без энергии останемся. Но к нашему счастью вода опускается неравномерно. И мы поняли, когда будет очередное плато. Оно уже наступило. На семь дней. Нам с Кириллом нужно было проверить в ноутбуке Марии Григорьевны, что мы точно не ошибаемся. У неё программа специальная стоит. И ноутбук в сеть подключен.

— Поэтому вы и дверь в её комнату выбили что ли? — Алёхин недоверчиво посмотрел на Гошу. Гоша открыл рот, чтобы ответить, но не успел. Кир его опередил.

— Да, поэтому. Нам пришлось её выломать, — Кир запоздало вспомнил, что утром, сидя в комнате Маруси, он дал себе клятву больше не врать. — Иначе было не попасть туда.

— У него пропуск на имя Веселова, — опять влез задержавший их военный. — И никакого Кирилла Шорохова на станции не числится. Только Иван Шорохов.

— Так это его отец! — закричал Гоша. — Иван Николаевич Шорохов. Мастер ремонтной бригады.

— Отец?

— Отец, — хмуро подтвердил Кир. При мысли о том, что военные сейчас кинутся разыскивать отца, ему стало неуютно. — А сюда меня под именем Веселова и с его пропуском Егор Саныч Ковальков привёл. Врач. Ну когда медики сюда прибыли.

— Да! Вы спросите, спросите Егор Саныча! Он подтвердит! — Гоша опять вскочил с места.

— Сядь, — приказал ему Алёхин. — Сейчас всё выясним.