Книга Королевы бандитов, страница 68 – Парини Шрофф

– Вдова? – заключила она.

– Вроде того.

– Что же случилось?

– Он просто… ушел.

Кхуши покивала:

– А мой погиб во время землетрясения.

– Это ужасно, – посочувствовала Гита.

Она пожала плечами:

– Да в общем нет. Жизнь у вдов куда спокойнее, чем у замужних женщин. У меня есть работа и крыша над головой. Крыша, впрочем, не мешает его родственникам поливать меня дерьмом, ай-яй. А вы работаете?

Гите, встретившей родственную душу, захотелось дать ей понять, что она тоже самостоятельно себя обеспечивает.

– Работаю, да. У меня свой небольшой бизнес, занимаюсь украшениями, делаю мангалсутры. Так что когда будете устраивать свадьбы сыновьям, вспомните обо мне.

Это была шутка, но Кхуши кивнула с серьезным видом и посмотрела на своих мальчишек – те уже закончили играть с Бандитом и теперь держали дохлую собаку, один за передние лапы, другой за задние, терпеливо ожидая дальнейших указаний от матери. Гита обратила внимание, что сандалии у обоих засунуты за пояс шортов. Когда они покинут эту часть деревни и вернутся к себе на южную окраину, где нет представителей высших каст, смогут снова обуться.

– Нам пора, – сказала Кхуши.

Гите почему-то не давала покоя мысль о том, что она каким-то образом обидела эту женщину. Может, тем, что невольно подчеркнула разницу в их социальном положении?

– О, да, конечно. Приятно было познакомиться. Еще встретимся?

– Надеюсь, нет, – снова усмехнулась Кхуши и указала подбородком на резвящегося Бандита. – Не хотелось бы приходить за ним.

– И то правда. – Гита помахала им рукой напоследок, прежде чем закрыть свою дверь.

В доме она подлила воды в миску Бандита. Пес пытался не спускать глаз с Гиты, пока пил воду, но у него была привычка моргать всякий раз, когда он лакал, так что похоже все это было не столько на пристальное наблюдение, сколько на флирт. Так приятно было, что он рядом и проявляет к ней знаки внимания, что Гита не сумела сдержать улыбку:

– Я тебе еще не надоела, нет? Ну, хоть кому-то…

Итак, Карем ее ненавидит. А неделю назад она ненавидела Карема. То есть счет сравнялся. Вроде как она ничего не потеряла. Если ей и стоит о чем-то переживать, так это о том, что она убила человека. Или о том, что сама умрет от голода, если не продолжит работу.

Гита отперла ключом шкаф, достала металлический ящичек-сейф и набрала комбинацию цифр на электронном замке (глупо, но она всегда использовала один и тот же пароль, с тех пор как ей исполнилось десять: «2809», день и месяц рождения Салони). Самую дорогую деталь любого свадебного ожерелья, золотую подвеску-амулет тхали, ей, к счастью, никогда не приходилось хранить дома. Она прикрепляла выбранную заказчиками тхали к готовой работе уже после того, как доставляла им мангалсутру. Держать у себя такое количество чистого золота даже под тысячей замков было немыслимо – Гита сошла бы с ума от стресса.

Она попыталась сосредоточиться на дизайне, эскиз которого сделала загодя, но мысли упорно возвращались к допросу, учиненному Фарах полицейским. Гите вдруг подумалось – а что, если Фарах повесит всю вину на нее? В итоге нервы совсем расшалились, а руки так тряслись, что она не могла нанизывать бусины на проволоку. Разозлившись на себя, она подняла голову от работы и наткнулась взглядом на пришпиленную к стене фотографию Пхулан.