Онлайн книга «Пиковый туз»
|
– Вот такой кинжал, – сыщик достал из кармана «коготь василиска». – Он самый. Оставалось дождаться удобного случая, и он вскоре подвернулся. XLII Июньским вечером фон Даних хандрил. Выпил две бутылки крепкого вина и в довольно расхристанном состоянии спустился в подземелье к узнице. Щелкнул замком. Тут его догнал слуга: «Ваша милость, к вам приехал…» Барон чертыхнулся на незваного гостя и поспешил в дом, а решетку запереть забыл. Анна свой шанс не упустила: разрезала кожаный ошейник и сбежала из башни. Шаг за шагом, на цыпочках, прокралась в хозяйскую спальню. Схоронилась под кроватью. Задумала дождаться, пока мучитель уснет покрепче, а после перерезать ему горло. – Из соседней комнаты доносилась ругань. Барон с кем-то ссорился. Грозил: «Всем расскажу! От стыда помрешь, мальчишка!» Я подползла, заглянула сквозь щелку в приоткрытой двери и увидела… – Владимира Апраксина, – перебил Мармеладов. Бывшая фрейлина от изумления сжала его руку, больно царапая ногтями. – Как? Как вы угадали? – Составил цепь из фактов. В монастыре вы кричали, что желаете поскорее умереть, а после отправились вслед за князем по доброй воле. Стало быть, твердо знали, что он – убийца. Но откуда? Бесспорно, вы уже сталкивались с проявлением жестокости этого человека прежде, когда он прикончил барона. – Вы и про это знаете?! – ахнула Крапоткина. – Князь в запальчивости крикнул мне: «С одним вымогателем расправился…» Я тогда еще понял, что Леопольд фон Даних не гнушался шантажировать участников своих маскарадов. Чего он требовал? – Денег. Князь приехал с векселем, просить отсрочки. Он стоял навытяжку, а барон сидел в кресле и орал: «Золото! Дай мне золото!» Разорвал вексель в клочья и швырнул в лицо Апраксину. Тот вспыхнул, но сдержался. Начал объяснять: в карты не везет, а отец не выделяет больше ни рубля. Шантажист оттопырил губу и процедил: «Можно и придушить батюшку, это решит проблемы. Но где тебе набраться смелости, щенок…» Юноша залился краской и вдруг завыл, вцепился в шею фон Даниха обеими руками. Старый греховодник от неожиданности не стал сопротивляться. Трепыхался с пеной на губах, но вскоре затих. Князь смотрел на свои дрожащие пальцы. Сжал кулаки, понемногу успокоился. Поспешил к бюро. Заперто! Пошарил в карманах мертвеца в поисках ключей. Нет… Чем взломать дубовую доску? Заметался по кабинету, но вспомнил про шпагу. Рванул рукав баронского халата, обмотал ладонь и ухватил клинок поудобнее. Втиснул под язычок замка. Надавил. Вырвал с хрустом и щепками. Пролистал бумаги. Не найдя нужных, психанул. Бросил на пол. Затравленно рванул портьеру с окна. Плотная ткань с треском поползла, но на середине застопорилась. Апраксин выругался громко и грязно. Содрал занавесь. Потащил к креслу, накрывая тело барона. – А после подсвечник заграбастал и поджег бумаги. Подержал свечи у разлохмаченного края портьеры, ждал, чтоб пламя разгорелось. Вышел и дверь снаружи заклинил, тем же канделябром. Я едва успела обратно под кровать спрятаться. Анна догадалась: он искал письма. Курляндец накануне маскарадов просил юных дворян описать, что понравилось на прошлых оргиях и каких изысков они желают отведать в ближайшее полнолуние. А где неосторожные признания, там шантажисту – раздолье. Барон хвастался: «Держу в одной шкатулке все пороки императорского двора!» Много раз, – бахвальства ради, – показывал своей пленнице секретную нишу над изголовьем. А чего скрывать?! Девка привязана за кроватные столбики, не рыпнется. |