Книга Гремучий студень, страница 16 – Стасс Бабицкий

Он захохотал, но в смехе этом не было веселья, одна злость. Артист упивался собственной значимостью.

Мармеладов, до того скрывавшийся в затененном углу, вышел на свет.

— Г-н Столетов, обычно вы выбираете роли серьезные, трагические. Но, видимо, пришло время сменить амплуа.

— С чего бы это?!

— Вы же перед нами комедию разыгрываете. Убедительно, — сыщик нарочито медленно похлопал в ладоши, изображая театральные аплодисменты. — Я даже готов поверить вам на слово. Вот только… Мы с приятелем поспорили, кем вам приходится тот бомбист, что замыслил это ограбление. Братом? Или сыном?

Столетов закашлялся, поперхнувшись вином. Вскочил на кровати, попирая ногами подушки и возвышаясь над сыщиком на две головы. Лицо актера налилось кровью, чуть не до черноты, а жилы на лбу взбугрились — вот-вот лопнут.

— Брат-бомбист? Вы, похоже, хотите втянуть меня в какой-то прескверный водевиль! Не выйдет! — голос его заполнил комнату, выплеснулся в приоткрытое окно, раскатился далеко по двору, где другие жильцы и привратник Харитон внимали этому монологу. — Не выйдет, господа! У меня связи при дворе! Я самого Потемкина-Таврического на ассамблее в Зимнем дворце играл! А вы хотите произвол учинить? Дудки! Вон отсюда, вероломные людишки! Па-а-адите про-о-очь!!!

Он задохнулся и замер, словно в ожидании аплодисментов. А когда досадные посетители скрылись за дверью, привычным жестом взболтал бутылку и, допив остатки, отшвырнул ее в угол.

По лестнице Митя шел первым, взвешивая про себя, врет актер или не врет. На первый взгляд возмущение выглядело сокрушительно-настоящим. С другой стороны, все в империи, а также и во многих заграницах, знают: Столетов — талантище. Что ему возмущение разыграть? Запутанная история…

В отличие от тихого и задумчивого почтмейстера, Шубин спускался с причитаниями. Разобрать, что он бормочет, не представлялось возможным, хотя и без того понятно — Иван Лукич пенял на судьбу. Ограбленному директору представлялось, что он сходит с ума. А может, все привиделось в кошмарном сне? Он вот-вот проснется, пойдет в контору, выдаст деньги курьеру и тот на казенной карете…

Шлеп! Тяжелый шмат снега накрыл его с головой. Это происшествие возникло из-за Харитона — привратник чистил двор от выпавшего безобразия и кидал за крыльцо, подальше от людей. Но рука соскользнула, и снежная плюха прилетела в лицо финансиста. Тот, отплевываясь, завопил:

— Каторжная морда! Что творишь?.. — и тут же осекся, поднял испуганные глаза на Мармеладова. Сыщик ведь тоже отбывал срок в сибирских острогах. Обидеться может.

Но тот, как будто не заметил. Подошел к слуге, будничным тоном задал вопрос:

— Артист вчера из дома выходил?

Привратник испуганно оглянулся на окна второго этажа.

— Голову мне снимет, коли узнает, что проговорился. В четвёртом часу прибыла карета от г-жи Д… Михайла Ардальоныч на ней уехали-с. Вернулся поздно вечером, уже после спектакеля. Еще держался на ногах. Извозчик его до квартеры довел…

— Невозможно! — Шубин только что волосы на голове не рвал от отчаяния. — В половине пятого мы прибыли на допрос, в участок. И до восьми были там. Или я действительно схожу с ума и ничего подобного в реальности не случалось?

— Есть как минимум две улики, которые помогут убедиться, что вы в своем уме. Первая — вот эта шляпа, — Мармеладов поднял цилиндр, сбитый снегом с головы директора сберкассы. — В суете вы забыли вернуть головной убор хозяину, хотя и намеревались это сделать.