Книга Гремучий студень, страница 78 – Стасс Бабицкий

— Я и сама сумею защититься, — журналистка тряхнула рукавом и уткнула дуло пистолета в сердце Мармеладова. — Видите, я быстро учусь.

— Хорошо. Но лучше все же вот так, — сыщик ласково прикоснулся к ее запястью и направил пистолет в свой левый глаз. — Пообещайте, что не сунетесь в логово бандитов! Узнаете адрес — и сразу к Пороху, или ко мне.

— Обещаю, что буду осторожной, раз вы так за меня волнуетесь, Родион… Романович.

Порох также не собирался спать, что означало бессонную ночь для тысяч полицейских и жандармов.

— Всех аптекарей пер-р-ретрясти! — рычал столичный следователь.

Он читал протоколы из сотен пухлых папок, сравнивал, анализировал. Допрашивал аптекарей, привезенных отовсюду. Уточнял детали у околоточных надзирателей, приставов, дворников, которых по мановению его руки выдергивали из постелей и свозили в участок. Конные разъезды и казенные коляски сновали по Москве до глубокой ночи.

Наконец, появился четкий след. Квартальный из Новинской слободы сообщил об аптекаре Шлейхмане, который по слухам тайно врачует беглых преступников. При обыске у него нашли запас бертолетовой соли, фосфора и серной кислоты, а также брошенные кем-то под лестницей ножницы для разрезания жести. Арестовали мигом, доставили к Пороху.

Аптекарь, глядя на встопорщенные усы полковника, тут же сознался, что за деньги доставал для бомбистов «запрещенную химию». А иногда позволял им готовить динамит в подвале, но это уже за очень большие деньги…

— Где они? — Порох яростно скрутил воротник, едва не придушив задержанного. — Как найти эту нечисть?

— Н-не знаю, — хрипел Шлейхман посиневшими губами. — Чем угодно готов поклясться: не знаю!

— Чем угодно? Встречал я таких, — откликнулся жандармский унтер-офицер, притулившийся в углу на скрипучем табурете. — А сам шиш в кармане держит, насмехается над следствием. Дескать, простофили купятся на эту брехню и отпустят.

— Ан нет! — Порох коротко, без замаха, засветил аптекарю в левый глаз. — Кто клянется-божится чем угодно, тому доверия нету.

— Все скажу! Скажу, — верещал тот, извиваясь всем телом. — Мальчонка беспризорный… Оборвыш. Он из банды прибегает, приносит записку — сколько и чего им для взрывчатки надо.

— Запел, соловей, — довольный следователь ослабил хватку. — Ну, и что дальше?

— Как заказ соберется, я выхожу в полночь из аптеки и рисую мелом круг на двери. Оборвыш в это время всегда ошивается поблизости. Он замечает знак и бежит к бомбистам. Не знаю куда, готов поклясться чем… — Шлейхман испуганно прикрыл рот ладонью и забубнил из-под нее. — Не знаю, правда, не знаю! Только не бейте! Все расскажу.

— Дальше, сволочь! — Порох привычно сгреб арестованного за шиворот. — Дальше!

— А дальше все. Примерно через час приходит банда. Трое заходят за мешками и ящиками, а двое караулят — у Горбатого моста и на задках.

— Главарь их приходит к тебе? — полковник навис над аптекарем. — Сам Бойчук, а?

— Так они не представляются, а я фамилий не спрашивал. Деньги приносят сразу, платят по-честному. Меня не обижают.

— Смотри, если врешь, я тебя так обижу — мокрого места не останется!

— Что вы, что вы, — запричитал Шлейхман. — Как можно-с…

Унтер-офицер поднялся и застегнул мундир.

— Ваше высокородие! Я так понимаю, что раз подвал в аптеке забит мешками, то заказ бомбисты уже сделали. Всего-то надо нарисовать круг на стене и за мальцом проследить. Он к тайному логову нас и выведет.