Книга Все началось с развода, страница 75 – Анна Томченко

Она плакала, как плачут по утрате чего-то постоянного и стабильного. Но не более.

Я не думал, что, продолжая вариться в кипятке собственного неудовлетворённого эго, я приду к тому, что перейду границу и посмею так поступить с Алёной.

Я её не насиловал.

Я был почти в этом уверен, но следы на её животе, её слезы, её горькие слова говорили об обратном, и я, как полоумный, метался сначала по палате, потом по квартире. Такое чувство создавалось как будто бы у меня по крови, по венам бежала кислота. И ладно бы это была просто кислота, сверху мне её поливали каленым серебром, оставляя уродливые ожоги.

У алкоголя не было вкуса, была только констатация — двух бутылок мне много, а одной мне мало, если бы Алёна видела, как я, до поросячьего визга напиваясь, передвигался по квартире, её бы инфаркт трахнул.

Алёна вообще не была тем человеком, который нормально относился к чужим демонам, нет, она их старалась искоренить, поэтому жизнь у нас с ней строилась часто на том, что она очень не одобряла то или иное моё поведение и алкоголь.

Господи, за алкоголь она бы меня прокляла, она бы с меня не слезла, пока я не поехал к какой-нибудь бабке, не вшил себе торпеду в жопу.

И, находясь в состоянии непрекращающегося шока от того, что я посмел причинить Алёне боль меня выворачивало. Я уже не понимал, то ли я от алкоголя блюю, то ли от омерзения к самому себе, я просто застывал над унитазом и, пока не выплёвывал все, включая собственный желудок, я не успокаивался.

Смотрел утром пьяным взглядом на мобильник, на который приходили дофигища сообщений и звонков. Зина звонила в истерике.

— Папа, почему ты не берёшь трубки, пап, мы же очень сильно боимся.

Я не знал, чего Зина боялась.

У неё был хороший тыл в виде Дани. Очень способный молодой человек. Я бы даже сказал если бы у меня родился такой сын, я бы им гордился, как, собственно, я и гордился Гордеем. Гор взял все лучшее у меня и у матери — её какую-то вот эту благородную расчётливость, моё упорство и стремление всех победить.

Зина.

Зина, понятно, это девочка.

Зина взяла от Алёны женственность, какую-то такую нотку прям очень красивой явной принадлежности к слабому полу, вроде бы такая стоит, хлопает глазками своему Данииле. А сама все равно прогибает своё.

И мне кажется, от меня у дочери было умение изворачиваться, какая-то такая хитрость, которую опять-таки она использовала чисто со стороны женского взгляда.

У меня были хорошие дети.

Самые лучшие.

И вообще, по факту у меня семья была очень хорошая.

Если бы я просто в какой-то момент не сорвался бы и заорал о том, что «Алёна, я просто хочу, чтобы ты немного мной гордилась. Я просто хочу, чтобы ты немного иначе на меня смотрела. И в конце концов, я просто хочу, чтобы в какой-то момент, когда я попрошу, ты тихонько села у меня в ногах положила голову мне на колени и шептала, что я у тебя самый лучший».

Но вместо этого я пошёл во банки проиграл.

Поставил на кон собственную семью, жизнь.

И надо бы сказать радуйся, что ты одну семью продолбал, так у тебя маячит вторая.

Только я ни жён больше не хотел, ни детей не хотел.

И в этом была большая проблема, потому что Элла ждала каких-то движений. А ребенок закономерно рос. И я настолько обезумел в какой-то момент, что приехал и предложил на самом деле глупое переехать Алёне к нам.