Онлайн книга «Искатель, 2001 №11»
|
— Мой бойфренд Яша. Бойфренд Яша гипнотически уставился на меня, а я в свою очередь не мог отвести взгляда от его круглой лысой головы, размеченной пятнами и кляксами. Так и не отводя взгляда, я поздоровался: — Привет, Поскокцев! В какой-то песне поется: «Мои мысли, мои скакуны». Вот и мои заскакали, как зайцы от охотника. В деле о полтергейсте присутствовали доллары. Допустим. Но теперь в деле появилась широколицая Кома. Ищи женщину… Да я и не искал — сама возникла. Доллары и женщина. Ничтожно мало информации для беспокойства и тем более для того, чтобы мысли запрыгали скакунами. Но Рябинин утверждает, что для размышлений количество фактов не так уж и важно. Как он говорит: много знающий, но не размышляющий, уступает мало знающему, но думающему. Итак, у меня появился новый факт, из которого вытекает… Из него вытекает только одно — проверку материала надо продолжить. Я попытался размышлять. Какая информация прибавилась? У Поскокцева есть любовница. Ну и что? Разве это имеет отношение к полтергейсту? Много знающий, но не размышляющий, уступает мало знающему, но думающему. Следователю прокуратуры удобно размышлять, он в кабинете сидит; место работы оперативника — многомиллионный город. Мы размышляем на ходу. Поскольку я был на ходу — ехал в РУВД, — то мои мысли приняли другое направление. Кому нужно, чтобы я разобрался с этим полтергейстом? Государству? Оно с Чечней разобраться не может. Начальнику уголовного розыска? Ему надо, чтобы я поскорее скинул этот материал и освободился. Надзирающему прокурору? Ему лишь составь мотивированное постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Но есть человек, которого касаются и доллары, и любовница. Жена Поскокцева. Так пусть она мне поможет… Я вновь подождал Антонину Михайловну. Она вышла и, узнав мою машину, приблизилась с заметной неохотой. Ага, значит, и ей мой розыск не нужен. Сев рядом, она опередила мои вопросы: — Яша квартиру купил. — И какую? — Ту, которую наметил. Трехкомнатную, в центре. — Уже переехали? — Нет, но деньги отданы и сделка оформлена. Опять сомнения. Чего после драки махать кулаками? Но ведь розыск и расследование — это и есть махание руками после драки. Я уже приучил себя доделывать все до конца; вернее, приучил себя делать то, что кажется бессмысленным. Сколько раз бессмыслица оборачивалась веским доказательством! — Антонина Михайловна, вы должны мне помочь. — В чем? — В доведении дела до конца. — Мы же скоро переедем… — Ученый энергоэколог предупредил, что полтергейст может переехать вместе с вами. — Каким же образом? — Видимо, в мебели или в посуде. — Господи, хуже тараканов. Я опять ехал с ней на Вербную, потихоньку незаметно изучая ее профиль. Казалось бы, женщина избавляется от дурацкого наваждения, переезжает, а в лице ни радости, ни облегчения. Щека — та, которая ко мне, — стянута сухой заботой. По-моему, она похудела еще больше и еще сильнее заострились ее скулы. Поскокцева спросила, глуховато и неуверенно: — Чем же я могу помочь? — Антонина Михайловна, мне надо узнать, что происходит в квартире, когда вас нет дома. — Меня… одной? — Обоих, — соврал я, хотя меня интересовало, что происходит в квартире, когда дома один Поскокцев. — Что я должна сделать? — Полка на кухне, откуда летела посуда… Спрятать там вот эту штуку. |