Книга Миллиарды Арсена Люпена, страница 118 – Морис Леблан

Он продолжил:

– Прежде всего не сболтни настоящее имя твоего отца. Та старая история в Совете министров вкупе с историей теперешней привлечет ненужное внимание к Люпену. А я этого не хочу, мое нынешнее положение и без того довольно сложное. Так что будь осторожен, не отклоняйся ни на йоту от той версии, которую мы выработали. Ни одного лишнего слова. В случае сомнений нет лучшего ответа, чем молчание. И положись на меня, дружище.

Потом Рауль подошел к нему поближе и задушевно произнес:

– Да, еще одно: не расстраивайся так из-за джентльмена, которого ты убил.

– О! А почему?

– Потому что джентльмен – это я.

Тома Ле Бук отдал себя в руки Гуссо в каком-то экстазе. Ловкое похищение серой холщовой сумки, дерзость и мастерство, с которым Люпен сыграл роль джентльмена, неожиданная радость оттого, что он, Ле Бук, не убийца, – все это вызывало в нем ликование. Чего ему бояться с таким покровителем? Заявившись в «Светлый уголок» с намерением разворошить вражеское гнездо, теперь он собирался в тюрьму как человек, одержавший блистательную победу и собиравшийся удвоить ее, обхитрив правосудие и оказав тем самым услугу своему благодетелю.

– Мои поздравления, месье д’Аверни, – сказал инспектор Гуссо, сияя от удовольствия. – Значит, этот клиент замешан в нашем деле?

– Еще как! Он брат Симона Лорьена!

– Что? Его брат? Но каким чудом вам удалось его задержать?

– О, – скромно ответил Рауль. – Это не совсем моя заслуга. Глупец сам заявился ко мне.

– Что он хотел?

– Шантажировать меня…

– Чем?

– Фелисьеном Шарлем. Он пришел сообщить об имеющемся у него доказательстве, что Фелисьен, сообщник его брата Симона Лорьена, убил Симона с целью похитить у него серую холщовую сумку. Он потребовал у меня огромную сумму, если я хочу сохранить это в тайне. Но я немедленно позвонил господину Русслену. Допросите Тома Ле Бука, господин старший инспектор, и я уверен – вы получите признания, которые не только сильно продвинут расследование, но и принесут вам заслуженную славу.

Уже в дверях Тома Ле Бук, которого тащил за собой инспектор, обернулся к Раулю и воскликнул, изображая гнев и обиду:

– Вы мне за это заплатите, любезнейший!

– Договорились, заплачу. И с лихвой!

Ле Бук вышел, беззаботно посвистывая.

Рауль прислушивался к их удаляющимся шагам. Потом автомобиль тронулся с места… Однако, вопреки обыкновению, Люпен ни единым жестом не выдал свои радость и торжество, хотя ему только что удалось отправить Тома Ле Бука в тюрьму. Но нет, он оставался молчаливым и сосредоточенным. Его мысли занимал Фелисьен, запертый в камере. Был ли он его сыном? Удастся ли его освободить? И что это вообще за странный сын – тайный сообщник Бартелеми и Симона Лорьена?

Как-то в удушливое жаркое воскресенье Рауль оказался на некоей улице в Шату – маленьком городке, примыкавшем к Везине. В трехэтажном доме, который отделяла от Сены полоса садов и огородов, судя по вывеске, сдавались меблированные комнаты. Рауль миновал кафе на первом этаже, поднялся на третий, мансардный, этаж и, пройдя полутемным коридором, остановился перед номером с табличкой «5». Ключ торчал в двери. Постучав и не получив ответа, Рауль бесшумно вошел. Сидя на обшарпанной железной кровати, которая вместе с комодом, парой стульев и столом составляла всю меблировку этой бедной комнаты, спала Фаустина.