Книга Полиция на похоронах, страница 94 – Марджери Аллингем

Мистер Оатс решил никак не реагировать на это замечание.

— Не могли бы вы дать мне адрес вашего врача? — спросил он.

— На кой черт? — спросил дядя Вильям, широко раскрыв глаза. — Он вам ничего особенного не скажет. Доктора не имеют обыкновения болтать, как вам известно. Но я могу вам кое-что сообщить, чтобы вам не пришлось потом это из него выдавливать. Он проявляет такое же упрямство в отношении этой кошки, как и вы. Этот дурак даже спросил меня, не была ли это кошка с одним когтем. Его фамилия Леврок, если уже вам обязательно нужно встревать в мои личные дела. Это все, что я могу вам сказать.

Инспектор встал.

— Очень хорошо, сэр, — сказал он. — Я должен вас предупредить, что вам, возможно, придется все это изложить коронеру. А он может решить, что в этом рассказе не все сходится.

Маркус тоже поднялся.

— Инспектор, — сказал он, — вы ведь побудете здесь еще немного, правда? Я хотел бы сказать два слова моему клиенту прежде, чем вы уйдете.

Впервые за все время этого разговора на лице мистера Оатса появилась улыбка.

— Я еще побуду в доме некоторое время, мистер Фезерстоун, — ответил он.

Оставив Маркуса наедине с его неуступчивым клиентом, инспектор и Кемпион вышли из комнаты в коридор. Инспектор остановился и сказал:

— Теперь я хочу осмотреть мансарду. Я хочу увидеть этот оконный шнур и кобуру от револьвера.

— Мне очень жаль, что так получилось с дядей Вильямом, — пробормотал Кемпион.

Инспектор фыркнул.

— Такие свидетели заставляют меня чувствовать себя идиотом, — сказал он. — Я бы отправил его в кутузку только за то, что он рассказывает мне такие бредни. Это самая настоящая ножевая рана. Судя по ее виду, можно допустить, что она сделана перочинным ножом. Он явно кого-то выгораживает, а это значит, что он, возможно, знает виновника.

Кемпион покачал головой.

— Я не уверен, что он его знает, — сказал он. — Но, возможно, сам он думает, что знает.

— Отведите меня в мансарду, — решительно сказал инспектор. — Повседневная, рутинная работа — вот единственный способ чего-нибудь добиться. Все к тому идет.

Было уже почти три часа дня. Инспектор сидел в библиотеке, служившей ему штаб-квартирой, и завершал работу, намеченную на этот день. Боудич и фотограф из полиции, закончившие работу над отпечатком ноги, стояли рядом с инспектором, который рассматривал обувь, расставленную перед ним на полу. Станислаус взял по паре обуви у всех обитателей дома, включая отца и сына Кристмасов, живших в небольшом коттедже на краю поместья.

Дело зашло в тупик. Инспектор был этим расстроен, фотограф смущен, а не поддающийся унынию Боудич — изрядно удивлен.

— Итак, — сказал он, — мы сделали метрическую фотографию и изготовили гипсовый слепок. Вот данные замеров. Похоже, что среди жителей «Сократес Клоуз» нашей Золушки нет. — Он показал на стоящие перед ними ботинки. — Все они по крайней мере на дюйм меньше в обоих измерениях.

Станислаус фыркнул.

— Нам следовало бы еще раз всех разуть и осмотреть, и я бы так и поступил, если бы отклонение от размера было в другую сторону. Такого размера ноги у человека быть не может.

Боудич громко рассмеялся.

— Факт, — сказал он. — Даже у старого Табби Лейна и то не такие копыта. Мне этот след напоминает экспонат из Музея естественной истории.

Станислаус нахмурился.