Книга Танцоры в трауре, страница 50 – Марджери Аллингем

Мерсер рассмеялся. Это был взрывной, нехарактерный звук, который заставил Кэмпиона с удивлением осознать, что он никогда раньше не слышал, чтобы он смеялся.

“Достаточно хорошо”, - сказал он. “Поддержите его, дядя Уильям?”

“А?” мистер Фарадей выглядел задумчивым. “Да, я люблю. Сам, конечно, не музыкальный, но звучало очень мило, разве вы не знаете. На самом деле не смог определить мелодии по названию. Никогда не могли. Но очень мелодичный, привлекательно звучащий материал. Не могу выразиться более откровенно. Хотел бы я ”.

Сак посмотрел на Конрада сверху вниз. На его усталом лице было озадаченное выражение.

“На самом деле, Мерсер сыграл именно то, чего от него можно было ожидать”, - сказал он. “Один из его типичных сольных концертов. Размышления вслух на пианино”.

“Ну, я ничего не могу с этим поделать, не так ли?” Золотистая голова Конрада вызывающе откинулась назад. “Я не знаю, какое это имеет значение. Я не видел аварии, если вы это имеете в виду. Я знаю только то, что знают все, и что узнает Сутане, если он будет настаивать на том, чтобы выступить в Буфере этим вечером. Он убил Хлою Пай, он переехал ее, и он убил ее ”.

Носок ударил его. Удар пришелся ему прямо под челюсть, приподнял его примерно на дюйм над землей и отправил плашмя спиной на ковер. Кэмпион и дядя Уильям подошли к Петри в тот же момент, и Мерсер отодвинул свой стул немного подальше от места драки. Конрад, пошатываясь, поднялся на ноги. Он был бледен и совершенно потерял дар речи от ярости и боли. Но его театральный дар не покинул его. С закрытыми глазами и трагическим выражением лица он сделал три шатающихся шага вперед и принял бы более грациозную позу, подперев золотистую голову рукой, если бы не вмешательство с самой неожиданной стороны.

Мисс Финбро покинула свое место за массажным столом и налетела на него, как Валькирия. Ее пухлое некрасивое лицо было ярко-малинового цвета, на котором полностью исчезли светлые брови и ресницы. Она взяла Конрада за мягкую часть руки, и ее твердые, как металл, пальцы коснулись его кости.

“Ты грязное ядовитое маленькое чудовище!” - сказала она и встряхнула его.

Удивление и боль вывели молодого человека из задумчивости. Он открыл глаза и уставился на нее.

“Не смей...” - сказал он, и нелепые слова прозвучали неловко в его устах. “Ты тоже пытаешься защитить его, не так ли? Вы все пытаетесь защитить его и заставить его думать, что он может с ревом носиться по дорогам, убивая людей, не попадая из-за этого в неприятности, просто потому, что его имя высвечено в огнях возле театра. Ты скоро поймешь, что ошибался. Он убил ту женщину. Ее кровь на его голове. Тысячи беспомощных велосипедистов ежегодно погибают от рук таких людей, как он, которые водят машины так, словно они едут по железнодорожным путям ”.

Его последнее заявление стало кульминацией. Мерсер издал пронзительный восторженный вопль, и даже Сак улыбнулся. Мисс Финбро снова схватила своего пленника.

“Замолчи!” - сказала она. “Ты и так причинил достаточно вреда. Подумай, через что он уже прошел. Он перегружен работой, устал, истощен —”

“Финни, заткнись”. Сутейн вскочил на ноги. Он стоял, завернувшись в полотенце, холодный, раздражительный и бесконечно более умный, чем любой из них. “О, Боже милостивый, что за стая обезьян!” - сказал он. “Что это?— кошмар на репетиции? Возьмите себя в руки, ради всего святого. Конрад, я вообще не знаю, что ты делаешь в моей гримерке. Убирайся. А что касается тебя, Финни, моя дорогая хорошая девочка, занимайся своей чертовой работой, делай.”