Книга Фейк, страница 97 – Нана Рай

– Он в ресторане, где поминки были. Пьет, – глухо отвечает Галя и растворяется в снежной темноте.

Клим набирает мобильный брата, но после первого же гудка включается автоответчик.

– Круто…

Он натягивает пальто поверх треников и выбегает в зимнюю пургу. Зима вновь ожесточилась и наслала на жителей Снежного вьюгу. Снег колко бьет по лицу, пока Клим пробирается до гаража, и бесполезно отмахиваться или закрываться руками. Снег найдет любую щель, чтобы ударить по цели. Только в холодной машине Клим ощущает себя в безопасности.

– Давай, старушка, – ласково шепчет «тойоте» Клим и поглаживает заурчавший автомобиль по рулю.

Выруливает из гаража и нежно давит на газ. Лесная дорога, которую каждый день чистит грейдер, к вечеру успевает укрыться снежным покрывалом, но «тойота» уверенно разрезает белый покров.

Если Арс решает напиться, то он рискует потерять над собой контроль. А потеряй он контроль, то всей семье придется несладко. Это если опустить тот факт, что долг Клима никто не отменял и он до сих пор маячит над ним угрюмой тучей.

Когда Клим входит в их ресторан, в котором давно погас свет и персонал ушел домой, то находит Арсения за дальним столом – единственном, над которым горят лампы. Просторный зал на двести персон сейчас пугает мрачной тишиной, а стулья в белых чехлах выглядят, как живые, будто если отвернешься, то сможешь услышать их перешептывания.

Клим, лавируя между столами, подходит к Арсению и садится напротив. Перед ним допитая бутылка водки и холодная, почти нетронутая пицца.

– Ты решил просидеть здесь всю ночь?

Арс никак не реагирует на его вопрос. Сидит, откинувшись на спинку стула, и пялится на пустую рюмку, которая валяется на боку.

– Галя уехала в гостиницу. Сказала, поживет пока там.

Снова ноль реакции. Клим вздыхает и откусывает кусок пиццы. Жует без аппетита и так же глотает, наверняка так и не ощутив вкуса.

– Арс, поехали домой.

После этих слов он, наконец, шевелится и поднимает осоловелые глаза на Клима:

– Она считает, что я ее изнасиловал. – На удивление его речь тверда.

Клим чуть не давится пиццей:

– Ты про кого? – с набитым ртом произносит он.

– А я этого не делал. Да, я виноват, но я не насильник…

Клим откладывает пиццу и вытирает рот салфеткой:

– Расскажи мне все.

– Ты же знаешь.

– Знаю лишь по обрывкам фраз и намекам. Но никто не рассказывал мне всей истории.

Арс вздыхает и перекатывает в ладонях рюмку. От него пахнет спиртным. Несмотря на его ровную речь, он пьян, но, скорее, пьян от той боли, которая прячется в его сердце.

– Это случилось на выпускном. Мы так надрались, я и два моих одноклассника, что нам казалось, мы – короли мира… – Он закрывает глаза. – Да и рассказывать нечего. Я уже и сам не помню, как мы оказались в той кладовке. Мы и она – Оля. Все, что запомнил, – ее лицо. И страх, который сверкал в ее глазах. Меня оставили стоять на стреме, пока мои одноклассники решили стать мужчинами. Я отказался насиловать. Какая-то часть меня понимала, что это плохо. Но вторая спокойно стояла у двери и слушала глухие крики и мольбы о помощи. Дальше ты знаешь. – Арсений открывает глаза. – Отец отмазал нас. Много денег слил на это, но отмазал от тюрьмы. И я не знал, что стало с Ольгой. Пока недавно не встретился с ней.

– Вот черт! – ругается Клим. – Подстава так подстава.