Книга Поглощенные туманом, страница 113 – Нана Рай

Джианна цепляется за рукав Стефано и выглядит так, словно вот‑вот упадет в обморок. Она всегда казалась Нике намного сильнее Паолы, но сейчас умерла ее половина. И, видимо, лучшая.

После похорон Ника собирается подойти к Стефано и обсудить ее отъезд домой. Она надеялась, что последнее погружение в прошлое подскажет, кто убийца, а на деле стало только хуже. Теперь Стефано в ее глазах превратился в жестокого и беспощадного Марко, который заживо замуровал Маддалену в подземелье. И стоит представить, что она увидит, если разломает стену, как холодные мурашки покрывают кожу.

– Они всегда были мне как дети. Паола, Джианна и Стефано. Но Паола была особенная. А может быть, так кажется, потому что она – мертва. – Люса совершенно перестает слушать проповедь. – Когда два года назад они поссорились с Паолой и Джианна уехала, все пошло наперекосяк. Мой сын с женой погибли в автокатастрофе. Позже умер отец Стефано и девочек. Он заболел туберкулезом, пока путешествовал по Индии, запустил болезнь, и его не смогли спасти. Знаешь, что он искал? Девушку с удивительным взглядом. Однажды увидел на обложке журнала индианку с темно‑зелеными глазами, почти болотными, похожими на твои, и загорелся желанием ее отыскать. Верил, что она сможет спасти его девочку. – Люса горестно вздыхает. Все это время она не отводит взгляда от гроба, будто надеется, что Паола вот‑вот очнется. – Я любила его. Мы оба рано овдовели и нашли утешение друг в друге. Я ведь не всегда такой толстой была. Это уже после его смерти располнела, потому что поняла – не нужны мне никакие мужчины. А теперь смерть забрала и Паолу.

– Зачем граф искал индианку? Кого она должна была спасти? – Ника говорит так тихо, что сама еле понимает себя, но Люса прекрасно слышит.

– Существует легенда. Венецианская ведьма прокляла одного из графов Карлини, и каждые сто лет старшая из рода погибает. Считается, что только чужестранка, которая видит невидимое, способна разрушить проклятье. Но как? Никто не знает. В любом случае ее так и не нашли. Паола верила в пророчество, а теперь ее нет. И умерла она раньше срока. Значит, такова судьба. – Люса качает головой, словно говорит с несмышленым ребенком. – После похорон я перееду жить рядом с больницей, где лежит Мими. В замке мне делать больше нечего. Скоро он опустеет, и, видимо, навсегда.

Всевидящая.

Если это и Ника, то она понятия не имеет, что делать дальше. Что она должна была увидеть? Историю рода Карлини? Их трагедии? Столько боли, сколько за последние две недели, она в жизни не испытывала. Нет, она ничего им не должна. И уж точно не станет помогать убийце.

Ника поворачивается к выходу. В церкви слишком душно, спертый воздух раздирает легкие, и она больше не может здесь оставаться. Она отдала дань, присутствовала на отпевании. С нее хватит.

Она пробирается сквозь столпившихся неровными рядами людей, ближе и ближе к арочным дверям, но вдруг боковым зрением цепляется за нечто до боли знакомое. То, от чего сердце перестает биться, а время будто замедляется. Звуки растягиваются, превращаются в монотонный гул, который шумит где‑то в параллельном мире. Окружающие ее люди растворяются, становятся бестелесными призраками, и только один человек обретает плоть и кровь. Дышит, живет и смотрит на нее блестящими черными глазами.