Книга Поглощенные туманом, страница 112 – Нана Рай

– Марко, прошу. – Женский крик разрывает душу.

Зрение проясняется, и Ника замечает Маддалену, которую охранники тащат по подземелью, в самую глубь. Процессию замыкает граф.

Ника, спотыкаясь, спешит за ними и останавливается только, когда они упираются в конец коридора. На земляном полу высятся камни, которые когда‑то заполняли нишу в стене. Марко хватает связанную Маддалену и запихивает ей в рот вонючую тряпку. Темные глаза девушки ширятся от ужаса. Но граф молчит. Ника узнает это каменное выражение лица. У Стефано такое же, когда он злится или, наоборот, душевно ранен.

Марко в последний раз проводит пальцами по локонам Маддалены, и Ника замечает дрожь в его руках. А затем он толкает ее в нишу и приказывает страже приступать к работе. Те начинают методично замуровывать девушку. Венецианская красавица застывает и не двигается. Белая сорочка отсвечивает на ее лицо, превращая в живого призрака. А в черных глазах стоят слезы.

Камень на камень. Проем сужается, а Ника ничего не может сделать. Не может изменить прошлое. Ей отведена молчаливая роль наблюдателя. И это самая ужасная роль на свете. Она в последний раз видит Маддалену и змеящуюся чимаруту на ее груди.

В ночной тишине замка произошло ужасное преступление. Юную венецианскую чаровницу замуровали заживо только потому, что она не смогла полюбить графа Карлини.

Она никому не может доверять.

Только оказавшись в церкви, на отпевании Паолы, она это поняла. Сквозь витражные окна заливает солнечный свет, словно насмехаясь над горюющими. Но несмотря на это, внутри стоит полумрак.

Вдыхая сладкий аромат ладана с лимонными нотками, запах горячего воска, слушая проповедь священника о том, что мы можем стремиться к успеху, к карьере, к богатству, но на тот свет не заберем ни крошки, Ника осознает, что не верит даже Стефано. У него, как и Анджело, было достаточно причин убивать девушек в тщетной надежде спасти Паолу.

Фрэнка была убита в ту же ночь, что и Паола. Только убийца до сих пор не найден, ни первый, ни второй.

В церкви тихо и спокойно. Лишь гулкий голос священника разносится над головами родственников и близких покойной.

Ника держится возле Люсы, которая за последние дни похудела. Круглое лицо осунулось, но в остальном женщина осталась неизменна. Сальные волосы забраны в конский хвост, а на полном теле сидит прямого покроя черное платье. Но, наверное, даже Люсе Ника не может доверять.

– Слава богу, что церковь разрешила отпеть мою девочку, – шепчет женщина Нике.

Ее руки комкают несчастную сумку, наполненную носовыми платками, которые, однако, не пригодились. В церкви никто не плачет. Все стоят с сухими глазами, на лицах некоторых даже блуждает вежливая улыбка.

– Не знаю как, но Стефано добился, чтобы полиция отмела идею о самоубийстве. Случайная гибель. Эти доски давно прогнили, но никто не думал их менять. Поэтому они проломились под Паолой, когда она нечаянно упала на них. – Люса будто обсуждает меню на обед.

Ника молчит. Что ответить женщине, которая недавно потеряла считай что дочь?

Взглядом нащупывает Стефано. Граф стоит возле гроба и мрачно смотрит на прекрасную Паолу в черном платье. Люди из похоронного агентства знатно потрудились над ней, и сейчас она выглядит как настоящая спящая красавица. Или Белоснежка. Не важно. Она на самом деле была принцессой. Доброй, красивой, умной. Такие почему‑то уходят первыми. Словно Бог, отмеряя им таланты, забывает добавить долгой жизни.