Онлайн книга «Занавес памяти»
|
– Пошли вон, б… пушистые! – вне себя заорал Восьмибратов. И швырнул в «кролей» чуркой. Не помогло! «Кроли» не покинули труп Кроликовода. Белоснежные мордочки некоторых из них перемазала кровь. Потрясенной Кате на миг померещилось: они кусают, терзают труп своего палача… Гектору пришлось осматривать мертвое тело под их зорким неусыпным надзором. – Вы здесь что-то трогали? – спросил он Восьмибратова. – Нет, я прикатил, а он… – Позже нам все расскажете. Звоните в полицию, – приказал Гектор, наклоняясь над трупом. Катя тоже приблизилась. Один из «кролей», наверное самый безумный, почти персонаж из сказки про Алису, белым шаром метнулся ей под ноги. Она отшатнулась, едва не упала, споткнувшись о колоду – на ней когда-то Кроликовод казнил свой маленький ушастый верный народец. – Убили его несколько часов назад, трупные пятна на кистях крупные, синюшные, – произнес Гектор. – Катя, дай мне салфетку, нет времени в машине перчатки искать. Катя вытащила из сумки сразу несколько бумажных платков. Гектор вновь наклонился над телом и через платок нажал пальцами сбоку на шею мертвого Буланова. – Пятно под ухом бледнеет при надавливании, очень медленно восстанавливается. Значит, убили где-то в промежутке от двенадцати часов до суток. В тачке – трава, он ее нарвал… – Кроликовод всегда спозаранку за травой ходил, – сообщил испуганный Восьмибратов. – Встанет с рассветом и за жрачкой для длинноухих чешет в любую погоду потихоньку. Сам все в одиночку, кое-как, без помощников, бедолага. – Сейчас половина седьмого. – Гектор глянул на часы. – Учитывая трупные пятна, не полностью сформировавшееся мышечное окоченение и тачку с травой, давность смерти – десять-одиннадцать часов. Удар топором – единственный и смертельный. Если бы его били топором в позиции стоя, не попали бы точно между лопаток, он бы закрылся, повернулся боком. Пусть он инсультник, инвалид, но все равно двигался бы, уклонялся… Нет, его, скорее всего, сначала толкнули – и он, потеряв равновесие, грохнулся ничком. Убийца схватил топор из колоды и ударил в спину, рассекая тело глубоко. – А вы здесь зачем оказались? – спросила Катя Восьмибратова. Она легонько оттолкнула ногой мельтешившего рядом безумного кроля, приказала себе, стиснув зубы: «Помогай Геку, не раскисай! Участвуй! Смотри! Спрашивай! Запоминай!» – Я к нему приехал за мясом! За кроликами! У нас с ним договор на реализацию сельхозпродукции! Я беру у него мясо кроличье оптом и продаю в нашем магазине при ферме. Леха мне вчера вечером сам позвонил. – Восьмибратов выхватил из кармана ветровки мобильный, демонстрируя Кате номер Буланова. – Говорит: «Ваня, дуй ко мне завтра, я кролей мочу, всю морозилку доверху забил». У него дома морозильная камера, я ему сам привез давно для продукции. А шкурки он отдельно скорнякам в Тулу сбывал, к нему оттуда тоже оптовик наведывался регулярно. Я утром и днем на ферме занят по горло, управился к вечеру и поехал к Кролиководу. Захожу на участок – мать честная… Восьмибратов все еще задыхался – от бега, от волнения, от страха. Он частил, жестикулировал. Катя подумала: «Он перед нами с Геком словно оправдывается, отчитывается. Но с какой стати? В прежние времена, если бы я ему показала „корочку“ – это одно, но сейчас мы с ним в равном положении случайных очевидцев. А он с нами столь откровенен…» |