Онлайн книга «Арсен Люпен и Остров Тридцати Гробов»
|
– Мадемуазель Вероника… Госпожа Вероника – так это вы? Господи, неужто это возможно? Благая Дева Мария! Сконфуженная Вероника бормотала: – Вам известно мое имя… Вы знаете, кто я… Но тогда вы, вероятно, можете мне все объяснить? После долгого молчания Онорина ответила: – Ничего я не могу объяснить. Я понимаю не больше вашего. Но мы можем попытаться найти ответ вместе. Скажите-ка, как называлась та деревня в Бретани? – Фауэт. – Фауэт? Знаю. А где находится заброшенная хижина? – В двух километрах оттуда. – Вы в нее заглядывали? – Да, и это-то самое страшное. В этой лачуге был… – Говорите же! Кто там был? – Сначала там был труп старика в деревенской одежде, с длинными седыми волосами и бородой… Ах, никогда я не забуду этого мертвеца! Его, кажется, убили… отравили… не знаю… Онорина слушала жадно, однако весть о преступлении явно ни о чем ей не говорила. Она просто спросила: – Кто это был? Расследование проводили? – Когда я вернулась в хижину с властями из Фауэта, труп исчез. – Исчез? И кто ж его забрал? – Понятия не имею. – Выходит, вы так ничего и не узнали? – Ничего. Но когда я была в хижине в первый раз, я нашла там рисунок… Я его порвала, однако кошмарные воспоминания о нем не покидают меня. Мне их никак не прогнать. Послушайте, на этом листке бумаги было что-то вроде копии со старинного рисунка, на котором изображено нечто ужасное – четыре распятые женщины. И одна из них – я, там написано мое имя! А у других на голове чепцы, похожие на ваш. Онорина всплеснула руками и громко воскликнула: – Что?! Четыре распятые женщины?! – Да, и там упоминалось о тридцати гробах, то есть о вашем острове. Бретонка прикрыла ей рот ладонью: – Молчите! Молчите! Об этом говорить нельзя. Нет, нет, ни в коем случае! Бывают дела от дьявола, говорить о них – святотатство! Давайте помолчим об этом. Потом, может через год, будет видно. Потом… потом… Онорину всю трясло от ужаса, который охватил ее, подобно буре, клонящей долу деревья и крушащей все вокруг. Внезапно бретонка упала на колени, склонилась, обхватив голову руками, и принялась молиться. Молилась она долго и так сосредоточенно, что Вероника не осмелилась задавать ей какие-либо вопросы. Наконец она поднялась и через несколько мгновений проговорила: – Да, все это поистине ужасно, однако я считаю, что долг остается долгом и сомнениям не должно быть места. – Бретонка обернулась к молодой женщине и медленно продолжила: – Вы должны отправиться со мною туда. – Туда? На ваш остров? – не скрывая страха, переспросила Вероника. Онорина снова взяла ее за руки и проговорила тем несколько торжественным тоном, за которым, как казалось Веронике, скрывались тайные, невысказанные мысли: – Значит, вас зовут Вероника д’Эржемон? – Да. – А как звали вашего отца? – Антуан д’Эржемон. – Вы были замужем за якобы поляком Ворским? – Да, за Ворским. – Вы вышли за него замуж после скандала с похищением и разрыва с вашим отцом? – Да. – У вас был ребенок от Ворского? – Да, сын Франсуа. – Которого вы, в сущности, не знали, поскольку его у вас похитил ваш отец? – Да. – И оба они, ваши отец и сын, пропали в кораблекрушении? – Да, они погибли. – Откуда вам это известно? Веронике даже в голову не пришло удивиться этому вопросу, и она ответила: – Выводы расследования, проводившегося по моей просьбе, и другого, которое проводила полиция, опирались на неопровержимые показания четверых матросов. |