Книга Не будите мертвеца, страница 35 – Джон Диксон Карр

И снова доктор Фелл вынул трубку из кармана и невидящим взглядом уставился на нее.

– Лицо. Именно. Что приводит нас к следующему вопросу: если убийца – настоящий служащий отеля, зачем ему скрывать лицо и в коридоре, и перед миссис Кент? В коридоре он в своей стихии, вне подозрений, пока кто-нибудь не заметит, как он входит в номер; наоборот, неся такую кучу полотенец, он невольно привлекает к себе внимание. А для миссис Кент, когда он стучит в дверь, он просто служащий отеля, выполняющий обычные обязанности. А вот если он из ее компании – кто-то, кого она хорошо знает, – тогда он вынужден прятать лицо. Он не может рисковать тем, что его увидят в этой фальшивой униформе, если кому-то знакомо его лицо. Миссис Кент наверняка изумилась бы и, вероятнее всего, встревожилась, если бы, открыв дверь, увидела приятеля в маскарадном костюме, особенно в том самом маскарадном костюме, который уже мелькал в доме, когда погиб ее муж. Убийца же должен был войти в номер раньше, чем у нее возникнут подозрения. Прибавьте ко всему этому клятвенные заверения монтажников, что никто из служащих не поднимался на этаж вчера ночью между половиной двенадцатого и пятью утра, и тогда, друг мой, вы начнете догадываться, что в «Королевском багрянце» поселился весьма опасный гость со странными предпочтениями в одежде.

Повисла пауза. Хэдли постучал по своей записной книжке.

– Я никогда и не утверждал, – начал он, – что ее убил совершенно посторонний человек. Однако в таком случае – если только он не позаимствовал форму настоящего гостиничного служащего – его костюм до сих пор должен находиться в одном из номеров?

– Похоже на то.

– Но зачем? Зачем столько суеты вокруг костюма, к чему надевать его единственно ради убийства?

Доктор Фелл поцокал языком.

– Ай-яй-яй! Не стоит зацикливаться на чем-то одном. Есть и другие моменты, требующие нашего внимания. Если уж вы не довели анализ до конца, я сам.

Помимо убийства, в этой комнате происходили иные события. Первое: кто-то достал непарные туфли и выставил их за дверь. Кажется весьма маловероятным, если не сказать больше, чтобы такое сделала миссис Кент. Туфли не просто были из разных пар, они еще и замшевые, не подлежащие чистке кремом. Значит, это сделал убийца. Зачем?

– На первый взгляд, – осторожно отозвался Хэдли, – кажется, убийца не хотел, чтобы ему как-нибудь помешали, а такое вполне могло случиться. Перед ним куча обуви. Вот он и взял туфли, в спешке показавшиеся мужчине одинаковыми, и выставил их за дверь, давая понять, что миссис Кент уже в постели. По этой же причине он… погодите-ка!

– Вот именно, – согласился доктор Фелл. – По этой же причине, как вы собирались сказать, он также повесил на дверь табличку с просьбой не беспокоить. Но вот здесь нас ждет неприятный момент. Убийца вынимает табличку из ящика бюро (спрятанную), затем достает авторучку из дорожного сундука миссис Кент (спрятанную), а на табличке пишет большими буквами слово «покойница» и вывешивает ее за дверь. Кажется, весьма странный способ оградить себя от возможных помех. Зачем же он потратил столько времени и предпринял столько предосторожностей?

– Есть предположения?

– Только чтобы подвести итог под всем, что произошло этим утром. Мы исходим… – он указал своей тростью на Кента, которого отнесло в сторону на волне их спора, – мы исходим из предположения, что наш друг говорит правду. Хм… Около восьми утра он поднимается сюда вместе с портье. В это время в бюро нет браслета, забытого американкой, съехавшей накануне, и тело лежит между створками сундука. Пока портье ждет за дверью, наш друг скрывается. Спустя какое-то время портье приходится самому открыть дверь. Пропавший браслет после этого обнаруживается в бюро, а тело оказывается отодвинутым от сундука на несколько футов. Магическое представление окончено, леди и джентльмены, благодарю за внимание.