Книга Изогнутая петля, страница 126 – Джон Диксон Карр

Ведь именно Вы первый заговорили о египтянине Ахримане. Инспектор Эллиот тогда принялся расспрашивать Уилкина о том, что за таинственное существо тот видел в саду. Затем вмешались Вы и задали несколько чрезвычайно метких вопросов на тему колдовства, ловко втянув в разговор Молли. В ответ я тоже Вас кое о чем спросил, и Вы обронили пару красноречивых намеков. Потом Вы подчеркнули наличие связи между всеми этими звеньями – смертью Виктории Дейли, поведением покойного Патрика Гора в вечер его убийства и, наконец, происшествием с Бетти Харботл на чердаке.

Ваши многозначительные реплики после того, как мы поднялись на чердак, подтвердили мои опасения. Вы сказали о «мнимом противоречии»: убийца находился в чулане и что-то делал с куклой, однако Бетти странным образом его не видела – это было ясно из того, что убийца не побоялся разоблачения и не стал затыкать девушке рот. Потом, когда я предложил разгадать секрет куклы, Вы не проявили к этому ни малейшего интереса и только заметили, что демонстратор, вероятно, выступал в традиционном костюме фокусника. В заключение Вы сказали несколько слов, из которых следовало, что сатанинские дела Молли вот-вот будут раскрыты, а может, и уже раскрыты. Тогда я и столкнул куклу с лестницы. Поверьте, дружище, у меня и в мыслях не было причинять вред Вам! Моей мишенью была кукла. Я хотел повредить механизм настолько, чтобы он больше не подлежал ремонту и никто уже не смог понять принцип его работы.

На следующий день во время дознания всплыло еще два опасных факта. Ноулз явно лгал, и Вы это поняли. А Мэдлин Дейн слишком много знала о делах Молли.

Неприятно об этом говорить, но Молли ее не любит. И она задалась целью терроризировать Мэдлин, чтобы заставить ее молчать, а если это не поможет – пойти на крайние меры. В русле этого плана Молли и придумала свой нехитрый трюк с телефонным звонком от имени Мэдлин, которой якобы вдруг понадобилась кукла. Молли взяла с меня обещание, что я снова «оживлю» автомат, чтобы запугать Мэдлин (она знала, какой ужас у той вызывает наша ведьма). Но я этого не сделал. Нашлись занятия поважнее.

Во время вашего ужина с Мэдлин и Пейджем в «Монплезире» я – к счастью для нас с Молли – находился в саду, и мне удалось подслушать ваш разговор. Я понял, что Вам известно все – абсолютно все; вопрос только в доказательствах. Когда Вы с инспектором ушли, я решил, что разумнее всего будет последовать за вами и послушать вашу беседу.

Поэтому я ограничился тем, что подкатил безобидную железную каргу к окнам, а сам поспешил за вами в лес. Когда я расшифровал смысл вашей беседы, мне стало ясно: все мои опасения по поводу Ваших методов работы, увы, справедливы. Теперь-то мне доподлинно известно, какую интригу Вы провернули; но общие ее контуры я отчетливо увидел уже тогда. Я понял, что Ваша цель – Ноулз. Я понял, что главная угроза для меня – Ноулз. Я понял, что свидетель, чьи показания могут стать для меня смертным приговором, – Ноулз. Конечно, я знал: добровольно он ни за что на свете не скажет, кто преступник. Однако у него было уязвимое место – человек, ради которого он был готов на все. Он не мог допустить, чтобы даже волос упал с головы этого человека. Речь, разумеется, о Молли. Это был единственный способ заставить Ноулза говорить: надеть ей на шею гарроту и медленно завинчивать болты у него на глазах, пока он наконец не дрогнет. Именно таков был Ваш план. У меня хватило сообразительности разгадать Ваш замысел и хватило трезвости ума, чтобы осознать: теперь нам точно крышка.