Книга Дело «Тысячи и одной ночи», страница 149 – Джон Диксон Карр

– Что, никто не рискнет каким-то шестипенсовиком? – спросил он. – Видно, не так уж далеко вы и продвинулись. Я хочу поспорить с вами на этот клочок бумаги, что у вас не выйдет состряпать дело против Маннеринга, а если и попытаетесь что-то доказать, то дальше суда присяжных оно не пройдет. Что думаете?

– Джефф, – после некоторого молчания обратился к нему сэр Герберт, – это заходит слишком далеко. На каком-то этапе я был на твоей стороне, но вот это по сравнению со всем, что ты когда-либо делал или еще, может быть, сделаешь, – самое полное и отчаянное безрассудство. Уходите, и уходите сейчас же.

– Погодите-ка, – сказал главный комиссар. – С чего такая уверенность, что дело рассыплется? Что это еще за истории такие?

Тут из-за двери кабинета послышался громкий шум, и в кабинет влетел Попкинс.

– Думаю, речь идет о кое-каких знакомых мистера Уэйда, сэр, – учтиво сообщил он. – И число их довольно значительно.

– Это не знакомые, а свидетели, – хладнокровно заявил Уэйд. – Тринадцать человек, которые могут подтвердить, что в пятницу вечером, четырнадцатого июня, с девяти и до без пятнадцати одиннадцать, Маннеринг был со мной на Дин-стрит в греко-персидском ресторане, который с недавних пор называется «Шатту из Сохо». В числе свидетелей его владельцы Шатту и Агинопополос, четыре официанта, гардеробщик и администратор, а также четыре независимых свидетеля, которые ужинали там.

– В конечном счете, – заключил главный комиссар, – всего двенадцать.

– О, тринадцатый тут по другому делу, – с загадочной ухмылкой ответил старик. – Подождите. Все они добропорядочные подданные британской короны и к тому же соответствуют требованиям коллегии присяжных. С такими показаниями можно доказать, что рыба не умеет плавать. Как у вас там это называется? Алиби? Сможете ли вы это перебить? Желаете попытаться? Все свидетели здесь, давайте попробуйте. Пойдите с этим в суд, и я одним щелчком пальцев добьюсь снятия обвинений еще до того, как судья займет свое место. Но мне незачем так далеко заходить, ставлю на то, что еще присяжные отклонят вашу писанину. Потому-то я вас и предупреждаю: лучше бы вам бросить это гиблое дело прямо сейчас, а не то в лужу сядете.

– Так ты ж, старый черт, и купил этот ресто… – процедил сквозь зубы сэр Герберт.

– А вы докажите, – перебил его старик и оскалился шире прежнего. – Не лезь в это дело, Берт. Ты был мне очень полезен, и я не хочу спускать на тебя собак.

– Могу я поинтересоваться, а что еще вы купили вместе с рестораном? – не дрогнув ни единым мускулом, спросил прокурор.

– Попробуйте поинтересоваться, – еще сильнее подавшись вперед, сказал Уэйд и заглянул ему в лицо, склонив голову набок, – и получите на руки самый выверенный иск о клевете, какой вы только видели. Не станете, а что такое? Среди вас находится человек, которому я собираюсь предъявить обвинения. – С этими словами он ткнул пальцем в мою сторону, словно пронзая меня копьем. – Думаю, господин суперинтендант, как вас там, вы скоро поймете, что со мной шутки плохи.

– Так уж и плохи? – ответил я. – Давайте посмотрим, что нам расскажет мистер Маннеринг. Мистер Маннеринг, значит, вы утверждаете, что в пятницу были в ресторане с девяти часов вечера до десяти сорока?

Маннеринг кивнул, и в выражении его лица одновременно читались вежливость и небывалое самодовольство. Он улыбнулся: