Книга Дело «Тысячи и одной ночи», страница 152 – Джон Диксон Карр

Потому-то мы и провели весь этот вечер за разговорами. Не то чтобы мы изнемогали от желания восстановить справедливость и наказать убийцу Пендерела, хоть он и был живым человеком из плоти и крови. Дело в том, что этот старый черт бахвалится на каждом углу тем, как он прижал законников к ногтю, и это создает огромные неприятности. Вы наша последняя надежда. Как и мы, вы, должно быть, уверены в том, что Маннеринг виновен в убийстве, а Уэйд – в лжесвидетельстве. Но есть ли какой-нибудь способ прижать их обоих?

Все это случилось более трех месяцев назад, и в заключение осталось добавить лишь несколько фактов. Мы пристально наблюдали за всеми участниками тех событий. Это может вас заинтересовать. Через месяц после того, как коллегия присяжных завернула наши документы, а скандал потихоньку утих, Мириам и Маннеринг расстались – как оказалось, по взаимному согласию. Маннеринг отправился в Китай куда более богатым человеком, чем был до того. Через тайные каналы мы выяснили, что, прежде чем уехать, он получил от старика чек на круглую сумму в двадцать тысяч фунтов. Говорит ли вам это о чем-нибудь?

Что касается остальных, у них все идет более-менее так же, как и до этого. Мы прикрыли богадельню миссис Рейли, хотя нам не доставил ни малейшего удовольствия тот факт, что старику это было только на руку. В Музей Уэйда ходят толпы почище, чем к мадам Тюссо. Пруэн все так же сторожит музей по ночам, а Холмс – занимает пост хранителя. Бакстеру пришлось оставить дипломатическую службу из-за срыва во время расследования, но, кажется, эта их могучая кучка стала еще дружнее, чем прежде. У Джерри, Батлера и Харриет Кирктон дела идут все так же. Иллингворт… Что ж, Иллингворт на некоторое время сделался героем.

Что касается Мириам, могу сказать лишь, что месяц назад видел ее, и у меня создалось впечатление, что общественное порицание не слишком ее печалит. На самом деле она, кажется, чувствует себя намного лучше, чем до этого. Я встретил ее в баре, куда отправился на задержание одного персонажа за подделку документов, она сидела там в блистательном наряде, красивая как никогда. Я осторожно спросил ее о Маннеринге, и она сказала, что давно уже не получала от него вестей. Собираясь уходить, я задал вопрос:

– Скажите честно, только между нами: что вы на самом деле думаете о Маннеринге?

Глядя в зеркало за барной стойкой, она мягко и мечтательно улыбнулась.

– Думаю, – ответила она, – тут можно ответить словами одного из персонажей Бернарда Шоу: «Как великолепно! Как чудесно! Вот так побег!» Кстати, если встретите того симпатичного офицера, скажите ему, что вечер четверга вполне подходит.

Так что завершает эту историю тот же, кто ее и начал. Каррутерс.

– Ух ты! – воскликнул Каррутерс. – Уже светает!

За окнами просторного кабинета, уставленного книгами, брезжили сероватые сумерки, и свет электрической лампы казался каким-то резким и неестественным. Несмотря на то что камин регулярно подтапливали, пламя почти погасло, и в каминной топке образовалась большая куча углей. Густой табачный дым щипал глаза сидевшим за столом гостям, которые имели весьма усталый вид, они с трудом зашевелились, поворачиваясь к окнам и слегка удивляясь рассвету. В кабинете было одновременно душно и холодно. Помощник комиссара открыл глаза.