Книга Этюд в багровых тонах. Приключения Шерлока Холмса, страница 135 – Артур Конан Дойл

Вот так обстояли дела, и, разумеется, выход имелся только один. Не мог бы я сопроводить ее в притон? Но, если подумать, зачем ей вообще туда ехать? Я – врач-консультант Айзы Уитни и потому имею на него влияние. В одиночку я справлюсь лучше. Пришлось дать Кейт слово, что если я найду Айзу по указанному адресу, то не позднее чем через два часа отправлю его в кэбе домой. И вот через десять минут я, покинув кресло и уютную гостиную, спешил в хэнсоме на восток с необычным поручением; оно оказалось куда более странным, чем я предполагал.

На первых порах, однако, мое приключение оказалось довольно несложным. Аппер-Суондам-лейн – грязный переулок, затаившийся позади высоких пристаней, которые тянутся вдоль северного берега Темзы восточнее Лондонского моста. Нужный притон я обнаружил между магазином дешевого платья и пивной, в темном, похожем на устье пещеры провале, куда нужно спускаться по крутой лестнице; ступени источило бессчетное количество ног. Велев кэбмену ждать, я сошел ко входу, в мигании масляной лампы нашел защелку и вступил в длинную, с низким потолком, комнату, где витал плотный, тяжелый опиумный дух и койки громоздились, как на баке эмигрантского корабля.

Сквозь полутьму едва различались расположившиеся в самых причудливых позах тела: плечи сгорблены, колени подтянуты к груди, головы откинуты назад, подбородки торчком. Тут и там тускло поблескивали, следя за пришельцем, темные глаза. Среди черных теней мерцали, то вспыхивая, то угасая, красные кружки света – это горела неровным огнем отрава в чашечках металлических трубок. Большинство лежали тихо, некоторые бормотали что-то себе под нос, другие переговаривались странными голосами, тихо и монотонно; речь обрывалась так же внезапно, как начиналась, каждый проговаривал собственные мысли, мало внимания обращая на слова соседа. В дальнем конце у небольшой жаровни сидел на трехногом деревянном стуле высокий тощий старик; оперев щеки о кулаки, а локти – о колени, он глядел на огонь.

Как только я вошел, ко мне поспешил желтокожий слуга-малаец с трубкой и запасом зелья. Он указал на пустую койку.

– Спасибо. Я не намерен оставаться, – сказал я. – Здесь находится мой приятель, мистер Айза Уитни, я хочу с ним поговорить.

Справа от меня кто-то зашевелился, послышался возглас удивления. Вглядевшись в сумрак, я узнал Уитни: бледный, исхудалый, неприбранный, он смотрел на меня.

– Боже мой, да это Ватсон! – воскликнул он. Состояние его было самое плачевное, нервы – как натянутая струна. – Слушайте, Ватсон, а который теперь час?

– Почти одиннадцать.

– А день какой?

– Пятница, девятнадцатое июня.

– Господи помилуй! Я думал, среда. Да нет, сегодня среда. Зачем вы меня пугаете? – Уитни спрятал лицо в ладонях и тоненько заскулил.

– Говорю же, пятница. Жена ждет вас уже два дня. Стыдитесь!

– Да, я стыжусь. Но, Ватсон, вы что-то путаете, ведь не прошло и дня – я выкурил три… четыре… не помню, сколько трубок. Однако же я поеду с вами домой. Не хочу пугать Кейт… бедную малышку Кейт. Дайте мне руку! Ваш кэб не уехал?

– Нет, ждет.

– Тогда я поеду с вами. Но я, должно быть, не расплатился. Узнайте, Ватсон, сколько я должен. Я сейчас не в себе. Ни на что не способен.

Стараясь реже дышать среди одуряющих испарений, я двинулся по узкому проходу между рядами спящих, чтобы найти управляющего. Когда я поравнялся с высоким мужчиной, сидевшим у жаровни, кто-то внезапно дернул меня за полу и шепнул: «Ступайте вперед, а потом оглянитесь на меня». Слова прозвучали вполне отчетливо. Я опустил глаза. Рядом не было никого, кроме старика, но он, высохший, морщинистый, с согнутой от бремени лет спиной, по-прежнему сидел ни на кого не глядя, зажав между колен трубку с опиумом, выскользнувшую, вероятно, из его усталых пальцев. Я сделал два шага вперед и оглянулся. Мне стоило труда удержаться, а то бы я вскрикнул. Старик повернулся так, что видеть его лицо мог только я. Черты его обрели упругость, морщины разгладились, в тусклых глазах вспыхнул огонь – у жаровни сидел, посмеиваясь над моим изумлением, не кто иной, как Шерлок Холмс. Он еле заметно поманил меня к себе, отвернул лицо чуть в сторону и вновь обратился в немощного, пускающего слюни старца.