Книга Этюд в багровых тонах. Приключения Шерлока Холмса, страница 132 – Артур Конан Дойл

Обратите внимание, – проговорил Холмс, откладывая том в сторону, – что внезапный крах организации совпал с бегством из Америки полковника Оупеншо, забравшего ее бумаги. Таковы, вероятно, были причина и следствие. Неудивительно, что за ним и его семейством стали охотиться не знающие жалости враги. Не исключено, что в списке и дневнике значились самые видные персоны Юга, и очень многие не смогут спать спокойно, пока бумаги не будут возвращены.

– Выходит, страница, которую мы видели…

– Является именно тем, чего следовало ожидать. Там сказано, если не ошибаюсь: «Посланы зернышки А, Б и В» – то есть общество послало им предупреждение. Из дальнейшего следует, что с А и Б дело улажено, их уже нет в стране, а В «навестили» – боюсь, с самым печальным для него исходом. Думаю, доктор, нам нужно пролить свет на эту темную историю, а юному Оупеншо тем временем ничего не остается, как следовать моим советам. Итак, на сегодня все сказано и сделано, так что дайте мне скрипку и постараемся на полчаса забыть о гадкой погоде и еще более гадких нравах наших ближних.

Утром тучи разошлись и сквозь нависший над великим городом тусклый покров пробились неяркие солнечные лучи. Когда я сошел вниз, Шерлок Холмс уже завтракал.

– Простите, что вас не дождался, – проговорил он. – Мне предстоят сегодня большие хлопоты по делу юного Оупеншо.

– Что вы намерены предпринять?

– Зависит от того, какие я получу сведения. Возможно, придется все же поехать в Хоршем.

– Разве вы не начнете с Хоршема?

– Нет, я начну с Сити. Позвоните в колокольчик, пусть горничная принесет вам кофе.

Ожидая завтрака, я взял со стола нераскрытую газету и пробежал по ней глазами. Когда я увидел один из заголовков, сердце у меня упало.

– Холмс, – крикнул я, – вы опоздали!

– А! – Холмс поставил чашку на стол. – Вот чего я боялся. Как это произошло? – Голос его звучал ровно, но было заметно, что он глубоко потрясен.

– Мне в глаза бросились фамилия Оупеншо и заголовок «Трагедия у моста Ватерлоо». Написано вот что: «Вчера вечером, в десятом часу, констебль Кук из отделения „H“, дежуривший у моста Ватерлоо, услышал крик о помощи и всплеск. На помощь бросились прохожие, но из-за сплошной темени и непогоды спасти утопающего не удалось. Однако был дан сигнал тревоги, и при содействии речной полиции тело извлекли из воды. Как выяснилось, это был молодой джентльмен; звали его Джон Оупеншо, и проживал он близ Хоршема (согласно надписи на конверте, который нашли в кармане утопленника). По-видимому, он торопился на станцию Ватерлоо к последнему поезду; в спешке, среди кромешной тьмы, сбился с пути и шагнул через край одного из небольших причалов для речных пароходов. Следов насилия на теле не обнаружено, и нет причин сомневаться в том, что произошел несчастный случай. Следует призвать власти, чтобы они обратили внимание на то, как оборудованы речные причалы».

Несколько минут мы сидели молча. Я впервые видел Холмса столь потрясенным.

– Моя гордость задета, Ватсон, – произнес он наконец. – Гордыня, конечно, мелочное чувство, но я оскорблен. Теперь это дело личное, и, если с Божьей помощью я буду здоров, шайка не уйдет безнаказанной. Подумать только, он явился ко мне за содействием, а я послал его на смерть!..

Вскочив на ноги, Холмс начал взволнованно мерить шагами комнату, его землистые щеки вспыхнули румянцем, длинные тонкие пальцы нервно сплетались и расплетались.