Книга Человек без тени, страница 43 – Кеннет Дун

В глазах у Бониты заблестели слезы. Решительно смахнув их, она подошла к журнальному столику, достала из сумочки банковскую книжку и быстро выписала мне чек.

– Как договаривались, мистер Стин. Проверьте его с утра в банке, все честно. Сообщите мне, если вам понадобятся еще средства.

– Зачем вам это нужно, миссис Симпсон? – мягко спросил я. – Даже если я найду убийцу вашего друга или полиция найдет убийцу Парсонса, это все равно его не вернет.

– Именно поэтому! – она ударила кулаком об ладонь. – Мы с Элом по-настоящему любили друг друга. Он хотел измениться ради меня и мечтал провести со мной все оставшиеся ему годы. Говорил, что нам надо уехать из Лос-Анджелеса, в Баха-Калифорнию или Сонору^[14], купить дом на берегу. Я бы могла открыть свой магазин одежды, а Эл возить людей на рыбалку. Я вам говорила уже, что у меня хорошая работа? Я много старалась, чтобы наладить свою жизнь, обрести покой и независимость. Но знаете, я ни минуты не сомневаясь уехала бы с Элом хоть на край света. Но нам не хватало денег. Переезд в Мексику, покупка дома, лодки, открытие ателье. У меня не было сбережений, а у Эла деньги утекали сквозь пальцы. Я вообще не знала, откуда у него средства, чтобы снимать «люкс», чтобы покупать наркотики и играть в казино. Он обещал, что обо всем мне расскажет, когда мы уедем вместе. А что мне теперь осталось? О, да. Моя прекрасная работа, мой уютный номер, куда я возвращаюсь ночевать со студии. И все, пустота. Только с Элом я чувствовала себя по-настоящему живой. Поэтому мне не жалко денег, мистер Стин, чтобы выяснить, что за гад его убил. Я как будто… снова чувствую себя ближе к Элу.

Мне трудно было ее понять, но мысль я уловил, и она показалась мне интересной. Может, люди действительно ищут возмездие за смерть своих близких, чтобы сохранить иллюзию, что они не до конца с ними расстались.

– В последнее время вы не замечали ничего необычного в поведении Эла? Может, он нервничал или кого-то боялся. Куда он чаще всего ходил, с кем общался? – я достал из кармана блокнот, приступая к своим новым обязанностям.

– Меня не было в городе две недели, помните? Что касается круга знакомых Эла – то я вообще никого не знаю. Он совершенно не хотел афишировать нашу дружбу. Особенно здесь, в отеле. Например, мы не ужинали вместе в ресторане, даже в лифте вместе не спускались. Чаще всего он заходил ко мне… ночью. И уходил до прихода горничных. Я подозреваю, что они обо мне болтали, когда утром перестилали кровати, но, честно, мне на это было глубоко наплевать. Мистер Шимански даже пытался прочитать мне какую-то моральную лекцию о поведении жильцов в отеле, но так запутался в словах, что я просто послала его к черту. И ключ мне Эл дал, чтобы я могла приходить в его номер в любое время, когда его соседи напротив уходят на очередную вечеринку. А так… я целыми днями торчу на студии или езжу на съемки. Не знаю, где Эл проводил время, кажется, он говорил что-то про ипподром в Голливуд-Парке, недалеко от аэропорта. Но он меня туда никогда не приглашал. Чаще всего мы встречались на собраниях в церкви, потом шли куда-то ужинать в городе.

– Странно, вот вы сейчас спросили, – задумчиво произнесла Бонита. – Эл буквально помешался на идее уехать в последний месяц. Мне идея нравилась, но я не понимала, почему мы не можем снять просто уютную квартиру в Лос-Анджелесе, чтобы я продолжала работать. Но он считал, что ему нужно быть как можно дальше от всех соблазнов, чтобы исцелиться. А потом, незадолго до моего отъезда, он вдруг неожиданно приободрился и сказал, что у него скоро появятся деньги. Что это будут мои последние съемки. И вот… – наконец она не выдержала и дала волю слезам.