Книга Человек без тени, страница 44 – Кеннет Дун

Я положил визитную карточку на стол, вышел из номера и тихо прикрыл за собой дверь. Спустившись на первый этаж, отправился в свою каморку, где некоторое время размышлял о Парсонсе и новой клиентке.

Бонита вызвала у меня сочувствие. Как бы она ни хорохорилась, но у этой женщины была склонность к зависимости. Победив алкоголь и наркотики, она была рада обрести им замену в виде никчемного засранца, мечтавшего утащить ее в хижину на краю света, чтобы там вить из нее веревки. Ничего, сейчас она немного погорюет, оросит слезами фотографию Парсонса, может, отстегнет мне еще пару сотен на расследование, а потом встретит в своей церкви еще одну заблудшую овечку, ради которой вновь будет согласна бросить все, чего она добилась многолетним трудом.

Фигура самого Парсонса представлялась мне все более интересной. Мелкий наркоман и «толкач» с непонятным источником дохода, он определенно не был брачным аферистом. Если Бонита не солгала из гордости, сбережений у нее и правда не было, а Парсонс за полгода так и попытался выманить у нее ни цента. Возможно, он и правда ее любил или уговорил себя, что такая сильная женщина может отучить его от пагубных пристрастий. И даже где-то раздобыл денег на переезд в Мексику, во всяком случае, так он заявил своей невесте. Неужели достучался до своих неведомых богатых родителей?

Сна так и не было ни в одном глазу. Караулить в номере Парсонса мне больше не хотелось, хотя я не удивился бы, узнав, что он изготовил копии ключей для половины обитателей отеля, и прямо сейчас миссис Каррузерс на пару со своим мопсом шарят в его гостиной в поисках крапленой колоды карт и вкусных галет.

Настенные часы в кабинете показывали половину четвертого утра. Я вышел из комнаты, еще раз проверил заднюю дверь, двери, ведущие на кухню и в подсобные помещения, потом вышел в холл, где ночной портье, итальянец по имени Луиджи изо всех сил боролся со сном. Странно, что «Гарнет» в ночи как будто накладывает на всех сонное заклятие. Обычно отели – самые яркие и жизнелюбивые места в Лос-Анджелесе, где жизнь кипит круглые сутки, но только не этот. А, может, все дело в приближающемся Рождестве. Я уже давно с удивлением обнаружил, что под Рождество всем нестерпимо хочется спать вплоть до самого Сочельника.

Пройдя мимо лифтов в сторону ресторана, я вновь обратил взор на «шахматный альков», отметив, насколько это место удобно для наблюдения. Сев в кресло и включив торшер, я начал пролистывать Брэма Стокера. Едва преодолев дневник капитана «Деметры», я услышал звук раскрываемых дверей лифта. Вытянув шею, увидел, что на площадке опять стоит давешний незнакомец в черном плаще и шляпе с густой черной бородой и объемным чемоданом. Дюкейн!

У него были кроваво-красные губы, вот только глаза я теперь не мог рассмотреть, потому что их закрывали огромные зеленые очки. Он определенно увидел меня при свете торшера в алькове, потому что хищно усмехнулся и сделал несколько шагов в сторону ресторана.

Отшвырнув книгу, я ринулся за ним, когда в холле неожиданно погас свет. Несколько секунд я провел в прострации, потом нащупал в кармане зажигалку и дошел до стены. Причина внезапной темноты объяснялась очень просто – очевидно Дюкейн нажал на выключатель, погасивший светильники перед лифтом. Я включил свет обратно и осмотрелся. Холл и короткий коридор, ведущий к ресторану, были совершенно пусты. Ни следа загадочного черного человека. Стеклянные двери, ведущие в бар и ресторан, были закрыты на замок.