Книга К югу от Авалона, страница 122 – Кеннет Дун

– Почему вы не уехали с острова? – спросил я, вмешавшись в этот поток откровений.

– А как я мог?! Я же был старшим. Эдмунд заявил, что уезжает, и отец наскреб последние гроши. Потом Изи собралась в какой-то косметологический колледж, потом близнецы. Никто из них не вернулся, а я должен был следить за фермой, тем более когда отец заболел. Ладно, думал я, по крайней мере я остался один. Теперь я смогу стать равным Джонсебу, я тоже здесь землевладелец. Возьму кредит, модернизирую ферму… Построю нормальный дом вместо этой хибары, в которой мы в детстве ютились вшестером, пока Джонсеб наслаждался своими хоромами на «Овечьей ферме». Но тут объявились эти маленькие говнюки, мои братья и сестры. Столько лет от них ни слуху, ни духу, ни цента ни прислали на хозяйство, а тут вдруг им всем сразу понадобились деньги. Решили сообща продать землю на Тире, отца определить в дом престарелых. Вот сволочи. Прислали сюда этих молокососов Тома и Генри якобы помогать на ферме, а на самом деле обрабатывать отца.

– Так разве это плохо? Продать землю. Все бы выиграли.

– Все?!! – взревел Катберт. – Нам бы пришлось делить деньги на пятерых, даже на шестерых, учитывая уход за отцом. И что бы я получил в итоге? Сущие гроши. Эдмунду нужно погасить карточный долг. Глупой сучке Изи деньги нужны на расширение практики ее мужа. Идиоты Том и Генри мечтают открыть какой-то совместный бизнес. Никто из них не вложил в эту землю ни капли пота. Для них это просто легкие деньги. И они хотели, чтобы я забрал свою ничтожную долю и убрался восвояси. Нет, сэр. Все это должен был получить я один. Я аккуратно давил на старика, чтобы он составил завещание и оставил всю землю только мне. Только я ее заслуживаю. Так было до того, как появились эти двое говнюков и начали петь в уши отцу, как хорошо ему будет в комфортной лечебнице на материке.

– И тогда вы вспомнили о золоте?

– Дети слышат больше, чем думают взрослые, – усмехнулся Катберт. – Когда мы были маленькими, то много играли в шикарном доме Джонсеба и частенько подслушивали разговоры родителей. Тогда мы не придавали этому особого значения. Они что-то болтали о похищении и о выкупе, о том, что все это будет спектаклем, а дядя Гаррет говорил, что золото надежнее всего. Мы думали, что они планируют очередной розыгрыш или какое-то рождественское представление. Потом, когда сюда приехал чертов Блэквуд и начал всем опять трепать на каждом углу о «проклятии Обинаты», я кое-что вспомнил. Прочитал, все, что нашел о похищении Джесси Кэрригана, и узнал, что выкуп был уплачен золотом. И все сопоставил! – гордо выкрикнул он. – Деревенщина Берт первым догадался, что Гаррет похитил ребенка Кэрриганов и припрятал золото, как вам такое?

– Джонсеб тоже догадался, правда, по-своему, – сказал я. – Думаю, он кое-что вспомнил, а просматривая альбомы родителей, заметил сходство Джулии с Мэри Блэквуд. Но его не интересовал выкуп. Он хотел, чтобы правда вышла наружу, поэтому и послал старую фотографию в ФБР.

– Джонсеб всегда был мямлей, которому все доставалось на фарфоровом блюдечке. Я тоже был наследником Фэншоу. И слышал старые легенды о тайных пещерах на утесе, в которых наши предки прятали контрабанду. И решил найти вход. Я всегда хорошо лазил по скалам в отличие от Джонсеба, который так и не смог преодолеть свой детский страх. В итоге я обнаружил пещеру, труп, заваленный камнями, и пустые ящики. И решил, что либо Блэквуд нашел клад, либо он спрятан где-то еще.