Книга Дело об «Иррегулярных силах с Бейкер-стрит», страница 32 – Энтони Бучер

— Давайте сперва послушаем рассказ, — сказал он.

— Не то чтобы мы не доверяли вам, мисс ОʼБрин… — закивал доктор Боттомли.

— Понимаю, — улыбнулась Морин. — Вы решили, я схожу с ума от перегрева, и не хотите поднимать шум, пока не разберётесь, есть ли смысл в моей болтовне. Не виню вас.

— Итак, расскажите, мисс ОʼБрин, что же произошло. А затем, — заверил её Джексон, — я предприму необходимые меры.

— Ладно. Смейтесь надо мной. Я готова. Ну, вы помните, что я поднялась наверх припудрить нос.

— Сколько было времени? — спросил доктор Боттомли.

— Не знаю. Спросите лейтенанта — он был здесь.

— Лейтенант?

— Боюсь, доктор, я не знаю. Начинаю понимать, почему свидетели так не уверены. Где-то около одиннадцати.

— Ну, — продолжала Морин, — когда бы это ни было, я поднялась наверх. Чтобы пройти в ванную, мне надо было миновать все спальни. Во всех них было темно, включая ту, где был Стивен Уорр, но за исключением вашей, доктор. Под вашей дверью я заметила свет. Выходя, я забрала своё пальто и снова пошла по коридору. Но на сей раз свет лился из комнаты, где вы оставили Уорра. Я старалась проскользнуть мимо него как можно тише, но он стоял в дверях и заметил меня, — она замолчала и попыталась найти свежие силы в виски.

— Продолжайте, Морин, — проговорил Фернесс.

Она словно не заметила, что он впервые использовал её крестильное имя.

— Он всё ещё выглядел пьяным и злобным, с затуманенным взором. Он просто стоял там, слегка покачиваясь, и я решила, что, наверное, смогу пройти мимо. Но он вдруг позвал меня, и я остановилась. Не знаю, зачем. Полагаю, отчасти, чтобы подшутить над ним — не дать ему устроить ещё одну сцену. Но, кроме того, было что-то в его голосе — какая-то грубая властность. Не знаю. Я ненавидела его, я хотела уйти, и всё-таки я остановилась. И тогда он начал говорить. Его голос звучал низко и настойчиво, и он просто опять говорил… разные вещи. Можете догадаться, чего он хотел; я не обязана вам это рассказывать. Но дело было не только в этом. Он продолжал говорить обо мне, и о мистере Вейнберге, и о Дрю. Грязные вещи. И пока он продолжал, я словно делалась сильнее. Я утратила то странное чувство принуждения, что охватило меня сначала. Я знала, что у него не было даже тех силы и мужества, которыми он так хвастался, — это был просто глупый слабак, пытающийся скрыть это за потоком непристойностей. И я стала уходить. Как я уже сказала, он словно покачивался. В тот момент он отшатнулся на пару шагов назад в комнату, но, увидев, что я ухожу, потянулся вперёд — просто ухватился за пустоту в ярде от меня. Его лицо было ужасно. Таким оно было в то утро в рекламном отделе, и потом в тот день в вашем кабинете, мистер Вейнберг, — помните? И как раз в тот момент, когда он попытался так схватить меня, раздался выстрел.

— Ад и смерть! — стукнул по креслу доктор Боттомли. — Так я слышал выстрел!

— Мы тоже его слышали, — кивнул Джексон, — и, как сообразительные мальчики, подумали, что это машина Фернесса. Во сколько времени это было?

— Ради собственного развлечения, лейтенант, я часто отмечаю точное время всяких хлопков. Всегда есть лестный шанс, что я могу оказаться свидетелем чего-то значительного. И этот я замерил в 11:08 вечера.

— Выглядит правдоподобно, хотя сам я не проверял. Продолжайте, мисс ОʼБрин. Откуда стреляли?