Книга Дело об «Иррегулярных силах с Бейкер-стрит», страница 30 – Энтони Бучер

— Я жду в машине почти четверть часа. Думаете?..

Лейтенант Джексон думал, что это злонамеренная шутка. Вероятно, девушка умышленно выскользнула из дома через чёрный ход и спустилась на Хайленд искать трамвай, оставив незваный эскорт очень терпеливо дожидаться. Но говорить ничего этого он не стал. Он просто заметил:

— Никогда нельзя быть уверенным, Фернесс, сколько времени требуется женщине, чтобы попудрить носик.

— Но это слишком долго. Наверное, что-то случилось. Вспомните, там наверху Уорр, — в его сухом голосе звучало искреннее беспокойство. — Вы что-нибудь слышали?

— Ничего. Смертная тишина, не считая Вейнберга на телефоне и хлопка вашей машины.

— Моя машина вела себя тихо. Пойду наверх.

Прежде чем Джексон осознал всю значимость этих слов, Фернесс удалился из комнаты, а Федерхут принялся торжествующе размахивать листком бумаги.

— Это великолепно, — восклицал он. — Как я возрадуюсь, увидев, что Уорр это читает! Букву я не установил, это, должно быть, «Ы». А остальное — вот!

Лейтенант Джексон посмотрел на бумагу и прочёл:

СТИВЕН УОРР

ВЫСТРЕЛ ОТМЕНИЛ ТОТ ДОГОВОР

— Будь я проклят, — сказал лейтенант Джексон. — Начинаю с того, что просто интересуюсь странным кодом — прошу прошения, шифром, — а заканчиваю тем, что у меня на руках угроза убийства. Ему козу решили заделать?

— Козу?

— Подшутили. Разыграли. Забудьте. Я имею в виду, вы думаете, кто-то серьёзно ему угрожал?

— Меня бы это не удивило, — пожал плечами Федерхут. — Судя по недолгому моему наблюдению за мистером Уорром, желание убить его кажется мне почти автоматическим рефлексом любого.

— Понимаю, о чём вы, — улыбнулся Джексон, потирая багровеющий глаз. — Но если бы каждое крикливое ничтожество автоматически устранялось, с численностью населения были бы чертовские проблемы.

— Herr Фернесс! — громко воскликнул Федерхут.

Джексон стоял спиной к двери в холл. Обернувшись на крик, он увидел в дверях худощавого молодого профессора, несущего на руках неподвижное тело Морин ОʼБрин.

— Бренди, — тихо проговорил Фернесс. Он почти нежно перенёс её через комнату и уложил на диван.

Джексон поспешно окинул взглядом полупустые бутылки на барной стойке.

— Боюсь, вам придётся обойтись виски.

Он быстро налил крепкую выпивку в стакан и отнёс его вместе с бутылкой к дивану, решив, что вопросы могут подождать.

Дрю Фернесс склонился над девушкой, держа её за руку, которую мягко растирал, надеясь, что так и полагается делать в подобных случаях. Джексон отодвинул его.

— Откройте окно, — резко произнёс он, но затем понял, что оба окна уже открыты. Комната казалась ужасно тихой. Он задался вопросом, почему; затем понял, что это смолк голос Вейнберга по телефону.

Маленький продюсер стоял в двери, через которую вошёл Фернесс.

— Пятнадцать лет я заливаю газеты рекламой, — стонал он. — А теперь, когда они мне нужны, что происходит? Ничего. А теперь это. Что тут происходит? — вздохнул он.

— Не знаю, — сказал Федерхут. — Мистер Фернесс входит в комнату, неся эту юную леди, и больше мы ничего не знаем.

— Морин! — в голосе Вейнберга звучало искреннее сочувствие, но Джексон жестом отодвинул его.

— Дайте ей время прийти в себя. Виски должен помочь. Похоже, это всего лишь обморок.

— Могу я что-нибудь сделать?

Это был Джонадаб Эванс. Как и откуда он вошёл в комнату, сказать никто не мог; но неприметный человечек был там, и на его сухом лице пылало страстное желание быть полезным.