Онлайн книга «Дело об «Иррегулярных силах с Бейкер-стрит»»
|
И тут Ларри Гарган оттолкнул меня назад. — Вы, чёртов дурак! — закричал он. — Разве вы не видите!.. И я увидел. То, что мне казалось мешочком, вызвало у меня внезапное, невыразимое отвращение, когда я понял, что оно живёт и движется. И оно двигалось — медленно, вяло, но неумолимо — по полу от двери к нам. В тот момент я не знал, что это может быть; но каким-то инстинктом я чувствовал, что этими кропотливыми движениями усердно продвигается смерть. — Палка теперь слишком короткая, — бормотал мой спутник. — В том, чтобы её сломать, был смысл, не только хвастовство. Проклятый злодей; должно быть, так он и… мне следовало бы носить пистолет. Я беспомощно пятился от существа, почти что понимая басню о кролике и змее. Потом моя нога наткнулась на ковёр. Ковёр выскользнул. Я растянулся на полу и обнаружил, что мои открытые глаза смотрят в невыразимо уродливое лицо существа, отстоящего от моего носа лишь на два дюйма. Это произошло. Я не мог даже открыть рта. Меня охватил паралич чистого ужаса. Затем раздался глухой треск, и перед лицом своим я увидел два тяжёлых башмака. Одним прыжком Ларри Гарган обрушился на существо, выдавив из него его злую жизнь. Он помог мне встать и толкнул обратно в кресло. — Тут есть выпивка? — потребовал он. — Вам пригодится. И, видит бог, мне тоже. Я указал, всё ещё не в силах заговорить, на нужный ящик комода. Он вручил мне бутылку, и когда я сделал долгий, столь необходимый Schluck,[91]он тоже выпил. — Не думаю, — проговорил он, — что вы знаете, что это за зверушка милого доктора напала на нас? Я покачал головой. — Heloderma suspectum, говоря языком доктора. Самый мерзкий зверь, когда-либо взращённый жарким солнцем на пустынях Аризоны. Единственная ядовитая ящерица, известная человечеству… и слава богу! Короче говоря, мистер Федерхут, вы только что спаслись от хилы-монстра.[92] Он в последний раз отпил из бутылки, отмахнулся от всех моих заверений признательности и ушёл. Несколько минут я недоверчиво сидел в кресле. Всё это поразило меня даже сильнее, чем события прошлой ночи. Я не мог в это поверить. В комнате снова настала тишина, солнце дарило мне сквозь окна тепло и уют, в руке покоилась бутылка любимого Schnapps, всё было как положено. Но на полу передо мной лежали сломанная трость и раздавленные остатки бисерного мешочка, который жил, двигался и почти убил. * * * — Сначала доказательства, — сказал лейтенант Джексон. — Ещё одна история, которую достаточно легко проверить. Хинкль сейчас не на дежурстве, но я могу получить от него описание этих людей завтра. А трость и хила? — Я оценил, Herr Leutnant, их доказательную ценность — хотя это доказательство неведомого мне, если только я не решу предъявить доктору обвинение в покушении на убийство. Я передал эти предметы на попечение сержанта Хинкля. — И он передал их мне, лейтенант, — заговорил сержант Ватсон. — Они заперты в чулане в прихожей, а ключ у меня здесь. — Хорошо. Теперь… — Один момент, лейтенант, — раздался протяжный голос Харрисона Ридгли. — Живописный ужас этого покушения на убийство, конечно, завораживает. Но меня больше интересуют два других пункта. Один из них — связь Эми Грант с Уорром. Вы помните это дело Грант? — Нет, — сказал Джексон. — Но это неудивительно, учитывая вердикт о смерти от естественных причин. Полагаю, департамент просто не заинтересовался. |