Книга Дело об «Иррегулярных силах с Бейкер-стрит», страница 88 – Энтони Бучер

Я был полностью поглощён своей проблемой. Впрочем, я слышал какой-то шум в холле, которым, как я теперь понимаю, было явление доктора Ройяла Фарнкрофта; но я не уделил ему внимания. Ничто не отвлекало меня, пока я внезапно не осознал, что голоден.

Распорядок дома пришёл в такое расстройство, что время ланча не было точно назначено; но я был уверен, что если хоть немного покопаться на кухне, я найду что-то, что удержит мои муки до обеда. Я вошёл на кухню, ожидая найти её пустой или, самое большее, занятой лишь миссис Хадсон; но вместо того я увидел перед собой самую прекрасную копну русых волос, какую я только видел у мужчины.

Этот мужчина был среднего роста — то есть, на дюйм-другой выше меня, — и был одет в чёрный костюм, и поначалу дешёвый и тусклый, а по прошествии многих лет ставший вовсе непривлекательным. Но эти длинные, авессаломовские,^[93]густые русые локоны, пышно и роскошно ниспадавшие на плечи, придавали ему необычайное изящество, которого не могла уничтожить никакая одежда. Лица его я видеть не мог, но сразу почувствовал, что этот человек был Присутствующим — могущественной силой, неизбежно господствующей в комнате, в которой пребывает.

Миссис Хадсон стояла перед ним. Её яркий резиновый кухонный фартук, имеющий, кажется, оттенок тёртой малины, выглядел в его присутствии облачением послушницы. В её руке был венчик для взбивания яиц, превратившийся, поддерживая иллюзию, в кропило для разбрызгивания святой воды. На столе рядом с ней стояла миска с не до конца взбитыми яйцами, о которых она забыла, слушая мужчину в блестящем чёрном костюме. Она заметила меня через плечо Авессалома.

— О, мистер Эванс, — сказала она. — Входите. Возможно, вы сможете нам помочь. Мистер Эванс, — пояснила она, — живёт здесь в доме.

Авессалом обернулся и оценил меня.

— Это не тот человек, — медленно проговорил он, тяжёлым голосом, почти неразборчиво.

Облик его спереди оказался неожиданным. Высокий лоб, глубоко сидящие, блестящие глаза, тяжёлый, почти крючковатый нос — всё это я мог представить, да и длинная борода, спадающая до самой талии, не была сама по себе чем-то столь уж непредвиденным. Но борода эта была чисто-белой, столь же гладкой и красивой, сколь русые потоки его волос, и притом совершенно с ними не сочетающейся.

— Могу я помочь вам, сэр? — спросил я голосом, благоговейность которого поразила меня.

— Не знаю. Надеюсь на это.

— Он вошёл с чёрного хода, — сказала миссис Хадсон. — Я думала, он… Ну, в конце концов, этот костюм… Я предложила ему немного еды, но, кажется, он хочет что-то узнать о ком-то из жильцов этого дома.

— Я русский священник, — пророкотал он. — Старый русский. Меня привозят из моей страны двадцать лет назад. Здесь я имею маленькую церковь. Белые русские много ходят ко мне, slava bogu!^[94] — он замолк, словно подыскивая слова.

— Если я могу вам как-то помочь… — предложил я.

— Я живу среди своего народа. Я знаю нет ваши слова. Я пробую. Prikhozhanka moya — как могу я сказать? Одна из женщин в моей заботе…

— Parishioner?^[95]— рискнул я.

— Это может быть. Моя pah-rree-shonn-airr — так? — слать меня сюда. Она видевшая человека в этом доме. Она слишком много знать от него. Она должна дать знать.

— Кто это? — быстро спросил я. — Стивен Уорр?

Я ощутил нетерпение. Сведения об Уорре, даже из столь странного и маловероятного источника, могли бы оказаться для нас бесценны.