Онлайн книга «Что дальше, миссис Норидж?»
|
– Ты лжец и притворщик, Элиот. Я всегда это знала. С самой первой встречи я почувствовала в тебе что-то болезненное. Все считали тебя добряком и прекрасным другом. А меня в твоем присутствии словно душила змея. Верити всплеснула руками: – Реджина! Почему ты никогда мне этого не говорила? – Как я могла?! Элиот – твой муж! Финли не выдержал напряжения: он кинулся в объятия матери и громко разрыдался. Элиот поморщился. Его губы сложились в брезгливую гримасу, как у человека, не выносящего громких звуков. Инспектор Джервис открыл дверь и позвал: – Констебль! С нами поедут двое: мистер Флетчер и миссис Харлоу. По щекам Верити потекли слезы. Она с жалостью взглянула на Реджину с сыном, затем – на горничную, едва способную сделать шаг. Но на собственного мужа Верити Флетчер не смотрела. А вот Элиот застыл, впившись в нее взглядом. И тогда все в гостиной увидели, как брезгливая гримаса исчезла. Лицо Флетчера осветилось изнутри, оно стало одухотворенным и проникновенным, как если бы до его ушей доносились не всхлипы жены, а прекраснейшая музыка. И довольная улыбка – улыбка, которую он не в силах был удержать, – засияла на лице Элиота Флетчера, добрейшего из людей. Гиацинты Амелии – Миссис Норидж, останьтесь, – приказала Тереза Кларк. – Луиза, ступай к себе. – Мама, но у нас должен быть урок… – Вы начнете позже. – Тон матери не допускал возражений. Пятнадцатилетняя Луиза испуганно взглянула на гувернантку и убежала. Тереза принялась ходить по гостиной. Это была высокая полная женщина, некрасивая, но с добродушным лицом. Служанки бесшумно убирали со стола: семейство только что закончило завтракать. Тереза каждую минуту поглядывала то на часы, то в окно. Она прикрикнула на замешкавшуюся горничную, и когда они наконец остались одни, вздохнула с облегчением. – Миссис Норидж, мне неловко просить вас о помощи, – начала она, опустившись в кресло. – Однако я вынуждена. Это долг памяти. С минуты на минуту здесь будет Амелия Свенсон. Она обещала прибыть утренним поездом. Амелия – дочь моей давней подруги. Увы, ее мать скончалась, когда девочка была совсем крошкой. – Тереза помолчала и добавила: – Я не принимала в судьбе Амелии достаточно участия… Виной тому натянутые отношения с ее отцом. Фредерик Свенсон был человеком своеобразным. Впрочем, теперь, когда его нет, я вижу свою вину; мне стоило проявить больше усердия… Она замолчала, не окончив фразы. – Верно ли я поняла, что Амелия Свенсон – сирота? – уточнила миссис Норидж. Тереза кивнула. – Она потеряла отца чуть больше года назад. Я была в отъезде и не смогла быть ей опорой. По правде говоря, я плохо ее знаю. Но пять дней назад от Амелии пришло письмо. Не стану вам его пересказывать, вы сами все от нее услышите. Боюсь, она в беде. Амелия узнала, что вы – гувернантка Луизы, и молила о разрешении поговорить с вами. Простите, что не испросила вашего согласия, но в ту минуту это показалось мне единственным выходом… История, которую она в общих чертах поведала в письме, выглядит так неправдоподобно, что… Дверь распахнулась, и пожилая горничная звучно доложила: – Мисс Амелия Свенсон! В гостиную быстро вошла молодая девушка. На ней было темно-зеленое дорожное платье без турнюра; лиф был расшит бисером, а на корсаже поблескивала гранатовая брошь в форме веточки. Темно-бордовые перчатки и такого же оттенка шляпка перекликались с цветом камней. Она бросилась на шею Терезе, и миссис Норидж разглядела легкие кожаные полусапожки до щиколотки, с поблескивающими пуговками. Откуда бы ни прибыла мисс Свенсон, она была одета по последней моде. |