Онлайн книга «Неприятности в клубе «Беллона»»
|
– Ясно. А как долго вы здесь служите, Нелли? – Три года… сэр. – Добавление «сэр» явилось уступкой обходительным манерам Паркера и его правильной манере изъясняться. «Настоящий джентльмен», – заметила Нелли позже, в разговоре с миссис Митчэм, на что домоправительница ответствовала: «Нет, Нелли, держится он как джентльмен, спорить не стану, но полицейский есть полицейский, и потрудись это запомнить». – Три года? По нынешним временам срок немалый. А что, место-то хорошее? – Не жалуюсь. Вот только миссис Митчэм… но я-то знаю, как к ней подъехать. А покойная леди Дормер… о, это была истинная леди, просто-таки во всех отношениях! – А мисс Дорланд? – Ну, она-то и мухи не обидит, вот только прибираться за ней устаешь: в студии вечно кавардак. Зато всегда такая милая, любезная, «пожалуйста», «спасибо»… Нет, жаловаться мне не на что. «Умеренный восторг», – подумал про себя Паркер. Судя по всему, Анна Дорланд не обладала счастливым свойством вдохновлять на беззаветную преданность. – А ведь скучновато здесь, небось, для молоденькой девушки вроде вас? – Тоска смертная, – честно призналась Нелли. – Мисс Дорланд иногда устраивает «студийные вечеринки», как сами они говорят, да только никакого в них шика, и почти все юные леди… ну, в общем, художницы и все такое прочее. – И, наверное, с тех пор, как леди Дормер скончалась, в особняке царят тишина и покой. А мисс Дорланд сильно убивалась из-за ее смерти? Нелли замялась. – Конечно же, мисс Дорланд ужасно расстроилась, ведь у нее в целом свете никого не было, кроме ее светлости. Ну а потом она вся изнервничалась из-за этой юридической свистопляски – что-то насчет завещания, да вы, сэр, наверняка знаете? – Безусловно, знаю. Изнервничалась, говорите? – Ага, и так злилась – просто не верится! Один визит мистера Притчарда мне особенно запомнился: я, видите ли, в тот день пыль обметала в прихожей, а мисс Дорланд говорила так быстро и громко, что не услышать я просто не могла. «Я буду сражаться до последнего», – вот что она сказала, – и еще: «Лишь бы разоблачить мошеннический что-то там», – ох, как же она сказала? – Замысел? – подсказал Паркер. – Нет… за… за… заговор, вот! Мошеннический заговор. И больше я ничего не расслышала, а потом мистер Притчард вышел со словами: «Хорошо, мисс Дорланд, мы проведем независимое расследование». И распалилась она, видать, не на шутку, я даже подивилась про себя. Да только все это вроде как прошло бесследно. Последнюю неделю мисс Дорланд сама не своя. – Поясните, пожалуйста. – Ну, вы разве сами не заметили, сэр? Мисс Дорланд стала такая тихонькая, как мышка, испуганная такая. Словно пережила страшное потрясение. И все время плачет. Поначалу-то такого не было. – Ну, и как давно мисс Дорланд пребывает в расстроенных чувствах? – Ну, сдается мне, с того самого дня, как всплыла вся эта кошмарная история: что, дескать, бедный старый джентльмен не своей смертью умер. Жуть что такое, сэр, просто жуть! Вы ведь поймаете убийцу, правда? – Очень на это рассчитываю, – бодро заверил Паркер. – Для мисс Дорланд это разоблачение явилось настоящим шоком, так? – Ну еще бы! Понимаете, сэр, в газете появилась короткая заметочка насчет того, что сэр Джеймс Лаббок обнаружил в теле яд, и когда я утречком заглянула к мисс Дорланд, я позволила себе об этом помянуть. Ну, и говорю: «Странные вещи на свете творятся, мисс: генерал Фентиман-то, оказывается, отравлен!» – вот так прямо и сказала. А она мне: «Отравлен? Нелли, ты, верно, ошиблась». Так что я показала ей статью, и она прямо с лица спала. |