Книга Девятью Девять, страница 38 – Энтони Бучер

По приказу Маршалла водитель в нарушение всех правил остановил машину в желтой зоне перед Храмом Света. Полицейский департамент не собирался вносить в список расходов плату Агасферу за парковку.

Единственным дитятей Света, дежурившим в вестибюле, оказался тот ангелоподобный юноша, который приветствовал Мэтта и Вулфа накануне. При виде незваных гостей он нахмурился и явно заволновался.

С чего бы? — удивился Мэтт. Лейтенант был в штатском и вообще выглядел неофициально. Возможно, лицо Джозефа и впрямь настолько примелькалось в городе, что юноша немедленно его вспомнил? Или вчера вечером он узнал Вулфа и теперь припомнил Мэтта, явившегося вместе с ним?

Когда все трое пересекли вестибюль, на лице херувима вновь появилась обычная приветливая улыбка.

— Добрый вечер, друзья, — бодро пропел он. — Боюсь, вы опоздали на службу. Она уже почти закончилась.

— И хорошо, — коротко ответил Маршалл. — Мы хотим видеть вашего главного.

Из зала доносился гипнотический голос проповедника, нараспев произносившего какие-то непонятные слова.

— То есть… — юноша заговорил с ноткой почтения, — вы имеете в виду Агасфера?

— Да, раз он известен здесь под таким именем.

— Лейтенант, — вмешался Джозеф, — вы хотите сказать, что знаете, кто…

— Довольно, — прервал Маршалл. — Где мы можем с ним увидеться?

Голос в зале затих, и орган заиграл “Старое христианство”.

— Служба закончилась, — сказал херувим. — Сейчас люди будут выходить. Если вы подождете минутку, я отведу вас за кулисы… то есть в комнату размышлений.

— Вы поете другие слова, — пожаловался лейтенант, прислушиваясь к новой версии великой песни.

— Правда, красиво? Агасфер вычитал их в своей книге. Эти слова нам послали Древние.

Маршалл предпочел промолчать.

Финальное “шаг” прозвучало с такой силой, что Мэтт удивился, как только двери не вылетели.

— Закончили, — сказал юноша. — Я вас провожу. Идите за мной.

Они вошли в зал и зашагали по проходу. Против стремившейся наружу толпы идти было трудно. Мэтт слышал вокруг голоса.

— Замечательно он сегодня говорил.

— Приятно знать, когда на самом деле Пасха. Как подумаешь, сколько всего Агасфер нам открыл…

— Тут и впрямь задумаешься. Нужно что-то менять в стране, и именно мы…

— Помните, как вчера вечером?.. Потрясающе.

— Хотел бы я знать, что будет с этим жутким человеком теперь, когда мы призвали Девятью Девять.

Совершенно безобидные люди, думал Мэтт. Бедные простаки. И тут он вспомнил, какие у них были лица вчера вечером, когда они призывали Девятью Девять. Вспомнил банкноты, которые они доставали из потрепанных карманов. Его вдруг посетило острое желание вернуться в кабинет Вулфа Харригана и приняться за работу.

— Мы пришли, — сказал херувим, останавливаясь перед дверью комнаты сбоку от сцены. — Учитель, — позвал он, стуча в дверь и подражая архаическому стилю Агасфера. — Пришли люди и желают говорить с тобой.

Изнутри послышался голос:

— Я не занят и никому не отказываю. Пусть войдут. Херувим открыл дверь, и гости вошли в маленькую желтую комнату. Ослепительная желтизна на мгновение ошеломила их. Обои, ковер, кушетка, подушечка, на которой сидел, скрестив ноги, Агасфер, — все было того же цвета, что и одеяние, и сливалось в сплошную массу, так что фигура проповедника почти терялась на общем фоне. Казалось, в воздухе висит одна борода.