Книга Кисть ее руки. Книга 2, страница 76 – Содзи Симада

– Нет, – сказал он просто.

– Что, нет пистолета?

– Нет.

– Но противник вооружен!

– Ну, ничего не поделаешь, – Танака говорил совершенно спокойно. – А что, она так каждый вечер?

– Да. Пожалуйста, говорите потише. И следите за обстановкой вокруг. Никогда не знаешь, откуда прилетит пуля. Здесь очень опасно. На самом деле в нее один раз стреляли.

Танака внимательно посмотрел на меня, пока мы шли через заросли бамбука к храму Хосэндзи.

– Стреляли? Правда?

– Правда. В меня тоже стреляли, – сказал я.

– Это странно, – сказал Танака неожиданно.

– Почему?

– В такую ночь можно застрелить сколько угодно народу, если захотите. У жертвы нет оружия, поэтому достаточно просто подкрасться поближе и выстрелить. Не попасть невозможно. Тогда непонятно, почему он промазал. И так случилось и в первый, и во второй раз.

– Да, это произошло дважды.

– Почему он промахивался? Создается впечатление, что он просто угрожал. Он стрелял, но на самом деле не собирался никого убивать.

– Может быть, но мне показалось, что он серьезно хотел убить.

– Тогда при таких условиях он бы не промазал.

– Может быть, мы и сейчас в опасности.

– Это верно, – сказал Танака. – Что ж, выходит, вы не смогли ее остановить? Ведь это так опасно, даже для телохранителя.

– Я говорил ей это много раз, – сказал я, поднимаясь впереди Танаки по склону к храму Хосэндзи, – но она всегда отвечала, что готова умереть, и мне ничего не оставалось делать.

Мы наконец оказались на территории храма Хосэндзи. Вдалеке я увидел Митико, спешащую к могилам тридцати жертв Муцуо. Танака некоторое время молча смотрел на нее. В тот момент она показалась мне отважной овечкой, которая рисковала своей жизнью, чтобы стать приманкой для жестокого убийцы. Ее маленькая фигурка взывала ко мне одному, безмолвно умоляя поскорее раскрыть дело. Я чувствовал исходящее от нее настойчивое стремление добиться нашей помощи, а если мы будем и дальше тянуть, то ей останется только умереть. Видя, как она растворяется во тьме, я думал, как было бы здорово, если бы у меня была такая сила воли. Я страшно ей завидовал.

– Если исходить из того, что то, что вы сказали ранее, господин Исиока, верно, – сказал Танака, следуя за Митико по территории храма, – тогда зачем это нужно преступнику?

– Я вас понимаю… – ответил я.

Но смысл сказанного им был мне не очень ясен.

– Другими словами, если после мая тридцать шестого и до начала Тихоокеанской войны был написан сценарий, который подробно намечал ряд преступлений, а кто-то, предположим, получил его в девяносто пятом, то вопрос в том, какую выгоду может получить этот преступник, убивая людей по старому сценарию? – сказал Танака.

– Преступник девяносто пятого? – сказал я.

– Конечно, о нем я и говорю, – ответил Танака.

Однако я почувствовал, что есть некоторые вопросы, мешающие мне ответить Танаке. Сама их постановка показалась мне немного странной. Я решил на это указать.

– Не правда ли, здесь есть некоторая неопределенность? Ну вот, посмотрите. Предположим, что этот план был написан еще до войны и действительно существует. Кого же там планировалось убивать? Никак не может быть, что Онодэру, Хисикаву, Накамару или Курату. Потому что этих людей до войны не существовало.

– Да, это правда, – сказал Танака.

– Я не знаю, кто это был, но думаю, что человек, писавший план, должен был планировать убийства людей, живших с ним в одно время, – сказал я.